Ну вот, я призналась. Теперь уже нельзя было забрать свои слова.
Они повисли в воздухе, витая между мной и Иваном.
Но он ничего не сказал.
Мой напарник не произнёс ни слова, пока стоял весь такой высокий и совершенный, глядя на меня своими голубыми глазами так долго, что мне захотелось поежиться. Однако Луков точно был последним человеком в мире, перед которым я бы это сделала, и не важно друзья мы или нет. Парень и так уже видел меня не в лучшем состоянии. Ему не стоило знать, что со мной делают разговоры о любимчиках.
Вместо этого я закатила глаза и спросила:
— Как насчет того, чтобы перестать на меня пялиться? Из-за тебя я чувствую себя неловко.
И что же ответил этот придурок? Обычное «Неа».
Я просто проигнорировала его.
К счастью, именно в этот момент в комнату вразвалочку вошёл Бенни в помятой одежде и с опухшим лицом, и пробубнил:
— Жасси, я ефть хосю.
Я ухватилась за этот шанс, прежде чем увязла бы в нежеланном разговоре, продолжая обсуждать то, о чем мне не хотелось даже думать.
— Хорошо, Бенни, — сказала я, а затем посмотрела на Ивана и спросила. — За кем будешь присматривать, за малышкой или мальчиком?
На лице моего партнера мелькнуло тревожное выражение, и у меня чуть не вырвался смешок.
— Нужно кого-то выбрать?
— А зачем, по-твоему, я тебя сюда притащила? Конечно.
Иван моргнул, прежде чем его взгляд прошелся по Бенни, который все еще дремал, стоя в дверях, а затем перескочил на спящее лицо Джесси.
— Они оба маленькие, — сказал парень так, словно открыл мне глаза на мир.
Настала моя очередь моргать.
Иван прикусил свою розовую губу и посмотрел на мальчугана, который стоял в дверях, вероятно, даже не понимая, что мы не его родители. Потом Луков решился.
— Возьму на себя малышку.
Я не позволила удивлению отразиться на моем лице. Мне казалось, что он выберет Бенни вместо Джесси.
— Окей. Вот, — произнесла я, подойдя к Ивану и протянув ему ребёнка.
Выражение лица парня почти рассмешило меня.
— Я никогда раньше не держал в руках младенца, — пробормотал он, напрягаясь всем телом.
— У тебя получится.
Иван пристально на меня взглянул, а затем сложил свои руки, повторяя мою позу.
— Конечно, получится.
Я просто хмыкнула, а Луков улыбнулся. Было несложно переложить малышку в его руки. Парень уложил маленькую головку Джесси в сгиб локтя, а затем прижал к себе.
— Она такая легкая, — прокомментировал мой партнер, когда девочка оказалась полностью в его объятиях.
— Ей всего несколько месяцев, — ответила я ему, разворачиваясь к Бенни.
Иван усмехнулся.
— Это ничего не значит. Ты тоже маленькая, но ужасно тяжёлая.
— Ой, заткнись. Я не настолько тяжёлая, — повернув голову и посмотрев на него через плечо, я протянула руки к племяннику.
— Так и есть. Ты самая тяжелая партнерша, которая у меня была.
— Все дело в мышцах.
— Так вот как это называется?
Я рассмеялась, когда Бенни подошел ко мне, все еще потирая лицо.
— Знаешь, что, фея Динь-Динь? Ты тоже совсем не легкий, — бросила я Ивану, прежде чем обнять любимого трехлетнего племянника и взять его на руки.
Иван тихо засмеялся и поднес девочку к своему лицу точно так же, как и я несколько минут назад.
— Мне и не положено. Ты же знаешь, все дело в мышцах.
***
— Не понимаю, почему люди жалуются. Это ведь легко, — сказал Иван, прижимая бутылочку ко рту Джесси, жадно сосавшей ее.
Не хотелось признавать, но у Ивана отлично получалось быть нянькой. Наверное, так не должно было быть. Однако было.
В следующий раз, когда Джесси расплакалась, находясь в руках парня, Иван слегка подпрыгнул, нахмурился и повернулся ко мне с паникой на лице, но прежде чем я успела подсказать ему, что делать, парень начал напевать и покачивать ее сам. Его «тихо, тихо» звучало очень странно. Я не следила за временем, но мне показалось, что меньше, чем через минуту кошачьи вопли малышки превратились в тихие всхлипы, а ещё через минуту прекратились вовсе. Мне пришлось сдержаться, лишь бы не ляпнуть вслух, что Иван прирождённый нянька, но ему не обязательно было знать об этом. У парня и так завышенная самооценка.
А позднее Луков поразил меня еще больше.
Через какое-то время Джесси снова захныкала, и я сказала ему, что, вероятно, пора сменить ей подгузник. Однако единственным, что ответил Иван, было:
— Хорошо.
Когда я предложила забрать Джесси, парень сказал:
— Сам справлюсь. Просто объясни, что делать, — и на этом все. Он сменил ей подгузник и дважды успокоил её плач.
Иван оказался бесконечно терпеливым. Не чувствовал усталости. Даже не жаловался.
И это не должно было меня удивлять. Серьезно. Я знала, насколько он был терпелив, неутомим и оптимистичен. Эти качества появились у него, благодаря фигурному катанию. Но я не могла не размышлять о том, что, возможно, просто плохо знала Ивана.
— Я уже оставалась с ними на ночь. Повтори мой подвиг, а потом скажи, что это легко. Даже не знаю, как моя сестра не стала ходячим зомби, — ответила я своему коллеге, лежа на полу рядом с Бенни и передавая ему блоки, из которых он делал замок. Или что-то похожее на замок.
— Они часто просыпаются?
— Да, особенно часто просыпались, когда были совсем маленькими. У Руби с Аароном просто вагон терпения. Они прекрасные родители.
— Я мог бы стать хорошим отцом, — прошептал Иван, продолжая кормить Джесс.
Можно было сказать ему, что он будет хорош во всем, за что ни возьмётся, но… Обойдется.
— А ты хочешь иметь детей? — спросил парень меня ни с того, ни с сего.
Я передала Бенни еще один кубик.
— Возможно, когда-нибудь.
— А когда-нибудь… это когда?
Его вопрос вынудил меня оглянуться через плечо. Все внимание Ивана было приковано к Джесси, и мне показалось, что он улыбается ей.
Хм!
— Может, когда мне будет чуть за тридцать. Не знаю. Думаю, что смогу пережить, если с детьми не получится вовсе. Я никогда особо не размышляла об этом, за исключением того, что точно не хочу заводить их в ближайшем будущем. Понимаешь, о чем я?
— Из-за фигурного катания?
— А почему же еще? У меня едва хватает времени на свою собственную жизнь. Не представляю, как смогла бы тренироваться, имея детей. Наш папочка должен быть богат и сидеть дома с малышами, чтобы я могла заниматься спортом.
Иван сморщил нос, глядя на мою племянницу.
— Я знаю по крайней мере десять фигуристов, у которых есть дети.
Я закатила глаза и ткнула Бенни в бок, когда тот потянулся своей маленькой ручкой ещё за одним блоком, чем вызвал у меня ухмылку.
— Я и не говорю, что это невозможно. Просто не собираюсь рожать в ближайшее время. Не желаю торопиться, чтобы потом пожалеть об этом. Если дети когда-нибудь появятся, то мне хочется, чтобы они были моим приоритетом. Не хочу, чтобы малыши думали, что они на вторых ролях.
Уж кому как не мне было знать, каково это. Я и так уже достаточно напортачила со своей семьёй, раз они полагали, что мне плевать на них. Если бы когда-нибудь решилась сделать нечто подобное, то приложила бы все усилия и возможности, чтобы отдать всю себя своим детям.
Иван в ответ только и пробормотал:
— Хмм.
Мысль, которая пришла мне в голову, вызвала неприятное чувство внутри.
— А что? Планируешь завести детей в ближайшее время?
— Нет, — тут же ответил он. — Но мне нравятся дети Руби. Так что, возможно, стоит задуматься об этом.
Я нахмурилась, ощущение тяжести внутри становилось все сильнее.
Иван продолжал болтать.
— Я мог бы начать обучать своих детей фигурному катанию с ранних лет... Мог бы их тренировать. Да, точно.
Настала моя очередь морщить нос.
— Три часа с чужими детьми, и ты уже планируешь завести своих?
Парень посмотрел на меня с ухмылкой.
— С правильным человеком. Я не собираюсь иметь их с кем попало и разбавлять свою кровь.
Я закатила глаза, глядя на этого идиота и продолжая игнорировать странное чувство внутри, которое не собиралась признавать ни сейчас, ни в будущем.
— Не дай бог, у тебя появятся дети от кого-то, кто не идеален. Придурок.
— Думаешь? — фыркнул Иван, посмотрев на малышку, прежде чем оглянуться на меня с той самой ухмылкой, фанатом которой я не являлась. — Они могут оказаться низкого роста, со злыми раскосыми маленькими глазками, огромным ртом, тяжелым весом и плохой репутацией.
Я моргнула.
— Надеюсь, тебя похитят инопланетяне.
Иван расхохотался. Звук его смеха оказался таким заразительным, что вынудил меня улыбнуться.
— Ты будешь скучать по мне.
Все, что я смогла ответить, при этом пожав плечами, было:
— Неа. Я знаю, что когда-нибудь мы снова увидимся…
Иван усмехнулся.
— …В аду.
Улыбка быстро слетела с его лица.
— Эй! Я — хороший человек и нравлюсь людям.
— Всё потому, что они тебя не знают. Если бы знали, то кто-нибудь уже давным-давно надавал бы тебе под зад.
— Ну… Они могут попытаться, — возразил парень, и я невольно рассмеялась.
Что-то с нами явно было не так.
И я совершенно не испытывала к Ивану ненависти. Никакой.
Глава 14
— Да что с тобой?! — рявкнул Иван через пять секунд после выхода из Волчка31 — все того же Волчка, на котором я споткнулась и приземлилась прямо на задницу. Того самого элемента, на котором теряла равновесие последние шесть раз, пока мы его исполняли. Обычно у меня получалось повторять разные варианты Волчка один за другим: Чинян, Волчок через Либелу или с подкруткой. И как правило мне легко давался любой из них.
Но не тогда, когда лихорадило все тело, сводило каждую мышцу от колен до подбородка, а голова, казалось, вот-вот взорвется.
Вдобавок ко всему, мое горло саднило так, будто я жевала наждачную бумагу, и просто стоять на ногах было выше моих сил.
Я чувствовала себя отвратительно.
Хуже некуда.
И так было с самого утра. Я практически уверена, что проснулась посреди ночи, чего никогда раньше не делала, потому что у меня раскалывалась голова и горело горло, словно в него опрокинули стакан лавы.
Но я не сказала об этом ни Ивану, ни тренеру Ли.