- Как Серёга может помочь, если он уже давно уволился из органов? Как?
- Не будь такой наивной, — сдержанная ухмылка разозлила меня ещё больше. Да кого из себя мнит эта дамочка? Крёстного отца?
- Я всё равно не понимаю.
- И не надо. Просто сиди спокойно. Всё. Больше ничего от тебя не требуется.
Сдерживая рвущиеся наружу маты, недовольно заёрзала на месте. Рука уже начинала затекать, хоть я и разминала её, как только вспоминала об этом.
- Может, отцепишь?
- Потерпи. Отъедем подальше и сниму их.
- Это чтобы я не выпрыгнула?
Лила лишь улыбнулась и расслабленно выдохнула. Она сейчас не выглядела такой напряжённой. Наоборот. Очень довольной и спокойной. Будто каждые выходные только и делает, что крадёт людей. Так, ради забавы.
- Кого должен вытащить Серёга?
- Тебе не всё ли равно? – Лиля бросила на меня настороженный взгляд.
Я сделала пару глубоких вдохов, успокаивая саму себя. Сердце колотилось как бешеное, а в голове полная каша. Что там Серёга про меня говорил? Сыворотка правды?
- По-моему, это справедливо знать, ради чего будет рисковать мой любимый, — последнее слово я специально выделила, придав ему особое значение.
Мы с Лилей посмотрели друг на друга и каждая осталась при своём.
- Значит, я не ошиблась.
- В чём?
- Никакая ты не любовница.
- Но и не жена.
- Иногда мне кажется, что в нашем языке не хватает какого-то очень важного и ёмкого слова, которым можно было бы описать подобных нам. Я вот тоже не знаю, кем являюсь ему.
- Кому? – я повторила свой вопрос, в надежде, что смогу разговорить Лилю и вдруг это поможет мне.
- Ивину Александру Александровичу.
Признаюсь честно, это имя мне ни о чём не сказало. Хотя по всему внешнему виду Лили должно было.
- Кто это?
- Ну да… Откуда тебе знать, — в голосе девушки появилась странная злость. Не яростная и дерзкая, а какая-то придавленная, отдающая горечью. – Просто хороший человек.
- И за что же сидит этот хороший человек?
- За убийство.
В горле у меня похолодело, внутри всё стянуло тугим узлом. Выдохнув через нос, сняла очки и закрыла глаза.
Убийство.
Теперь понятно всю ярость Серёги. Это он ещё особо не разошёлся.
Серёга…
Протяжно вздохнула и решилась продолжить беседу.
- Убийцы все такие хорошие, или это только он такой замечательный?
Лиля взбешенно дёрнулась и крутанула руль влево, автомобиль зашуршал шинами, нас легонько тряхануло. Секунда, и мы вылетели бы в кювет. Но девушка справилась с управлением. Тяжело дыша, она сжимала руль, гневно сверкая глазами.
- Он никого не убивал. Это я убила. А посадили его.
Вот тут у меня все внутренности заледенели, даже ноги перестала чувствовать. Не знаю, что ощущают другие люди рядом с убийцами, но у меня уже поджилки тряслись. Если человек убил, он уже перешёл грань. Перешёл раз, перейдёт и во второй. Это только в фильмах герои бахвалятся, скалясь в лицо смерти. А я вот сейчас очень жалела, что у меня нет подгузника. Меня прямо-таки охватило непреодолимое желание сходить в туалет. И не раз.
- Романтично… — мой нечаянный сарказм пришёлся не к месту.
- Ты действительно дура или только прикидываешься?
- Нет. Мне страшно. Настолько, что я сейчас описаюсь от страха.
Лиля разочарованно посмотрела на меня и тяжко выдохнула. Она не стала тормозить, чтобы выпустить меня в ближайшие кустики.
- Это просто реакция организма. Расслабься. На самом деле не описаешься. Это только так кажется.
- Тебе легко говорить.
- Я просидела на цепи семь лет. Поверь, я знаю, о чём говорю, — голос Лили задрожал, и я невольно замолкла.
- На цепи?
- Это не метафора. Хотя сколько именно я сидела на цепи не помню, а вот в рабстве провела действительно семь лет.
Не знаю почему, но сейчас я ей поверила. Страх, злость нашёптывали совершенно другое, но сердце твердило об обратном. Именно это чувство позволяло видеть мне мир по-иному. Я верила Маше, верила Юле. Верила Серёге. Теперь вот и Лиле верю.