Пока яркие ломаные линии трещали у меня под ногами, я успел только разинуть рот, как пол под стулом просто исчез.
И моё возмущённое – «что такое?» - выглядело, как жалкие потуги ротозея, перед началом его эпического зависания над бездонной пропастью.
Каким-то чудом, в какой-то последний момент, я успел зацепиться кончиками пальцев за край стола. Но попытки подтянуться ни к чему не привели. Желание спастись из последних сил, как правило, всегда граничило с невозможностью это сделать. И понимая, что кончиками пальцев свой вес долго не удержать, я понял, что надо было немедленно ухватиться за что-нибудь понадёжнее. А затем, если получилось бы первое, попытаться вытащить себя на стол. И всё это только для начала.
«Но, за что схватиться?»
В наушниках ещё был слышен голос барышни. Она играла себе в игру и её проблемы с ПК-шерами показались мне совершенно нелепыми в сравнении с моими проблемами.
Это выглядело, как будто ухватился за карниз крыши какой-нибудь высотки, и завис над пропастью, но только в собственной комнате.
«Пальцы! мои пальцы!»
Я чувствовал, как пальцы медленно соскальзывают. А умирать совсем не хотелось. Подо мной разверзлась реальная бездна. Беспросветная чёрная тьма веяла жутким хладом, а дна там я не видел. Словно само зло, открыв свой беспредельный зев, готовилось проглотить свежую добычу.
«Боже мой, что если это не сон?»
Едва хватало сил и цепкости, чтобы не сорваться вниз, а пальчики уже совсем занемели. И самое ужасное, что не было никакой возможности, как следует осмотреться вокруг. Вовремя я вспомнил о Боге! Но в голову сразу же полезли мысли, которые мешали сосредоточиться и произнести хоть какую-нибудь молитву.
Не знаю, возможно, со стороны моё такое зависание выглядело бы даже смешно, если бы не было так страшно.
Висящий над бездонной пропастью чудак, ухватившийся за край своего стола, под которым, в буквальном смысле разверзся пол, обнажив бездонную пропасть.
Я повертел головой, насколько это было возможно. Половое покрытие исчезло, испарилось в полном смысле слова. Не смотря на то, что я обитал в частном доме, под исчезнувшим полом не было ничего. И в ту зияющую дыру уже улетел мой стул, на котором я сидел за компьютерным столом. И ещё что-то из мебели, я не заметил что именно. Всё это исчезло в густой непроницаемой тьме, в сторону которой страшно даже было взглянуть. Поэтому, без особой надобности вниз я старался не смотреть.
«Что тут происходит?»
Толи в моей голове пронеслось это возмущение, толи я простонал своё отчаяние вслух?
На данный момент меня не сильно интересовало, куда подевался пол? Это было не так уж важно в сравнении с невероятной устойчивостью стола. Забавно, но мой компьютерный стол не провалился, а стоял на своём месте как заколдованный безо всякой опоры. А я, успев ухватиться кончиками пальцев за край этого стола, почему-то испытывал на себе всю тяжесть земного тяготения. Как впрочем, и стул тоже подчинился физическим законам. Насколько я мог заметить, никакой опоры под ножками стола не было. Вообще ничего не было. И там, где был пол под столом, обрывалась в пропасть та же бездонная пустота, чёрная как ночь. И я, повиснув в воздухе над этой пустотой, не мог понять, какая сила держала мою мебель?
Системный блок шумел, работал и монитор. Я видел мерцание голубоватого света над головой и слышал голос стримерши в наушниках. Промелькнула такая мысль, – а что если это, последнее, что я вижу и слышу в своей жизни? Пальцы вот-вот готовы были соскользнуть с полированной поверхности стола.
Я осмотрелся снова, хоть и не очень получалось в таком положении вертеть головой. Единственная мысль грела душу, будто это приключение, возможно, происходило во сне. Я не находил за что ухватиться.
«За провода!»
Мелькнула мысль ухватиться за провода?
«Нет, не то. Сорвусь вместе с проводами и с системным блоком сверху».
Я готов был заскулить, но взял себя в руки. Это было не самое подходящее время распускать сопли! И тут же нашлись силы выплеснуть скопившееся возмущение в нецензурную брань.
«Вот, почему? Почему, когда на человека обрушится беда, он всегда находит силы на ругательства, а на молитву сил не хватает? И после тех бранных слов, что изрёк мой язык, как-то и молитвенные слова в голову не лезли совсем».