Умирать дядя пока раздумал, племяннице регулярно выдавал только нравоучения, как и где зарабатывала настоящая Дайана, Ульрика понятия не имела и с грустью вернулась к прежнему образу жизни. Они бы обязательно протянули до смерти дяди, но кто-то из них прокололся. Однажды на пороге ее дома возник жеманный человек и, обзывая их с папой оборотнями, пригрозил все рассказать прессе, если они не помогут ему.
Клермонт Ванни был довольно известным торговцем антиквариатом, а заодно и скупщиком краденого. Временами ему требовались какие-то пустячки из чужих коллекций. Дело было привычное, так что, слегка поторговавшись, отец Ульрики согласился на равноценный обмен: Клермонту уведенные вещицы, а папе немного денег. Сотрудничество оказалось плодотворным и прибыльным. Сумочки Ульрика теперь потрошила только ради развлечения, а папа вообще стал чудить. Принимал облик известных личностей и устраивал дурацкие ограбления.
На этот раз Клермонту Ванни потребовалась древняя шкатулка из музея старины, рухлядь, за которую Ульрика и гроша ломаного бы не дала. Деревянная основа не рассыпалась только благодаря костяным и металлическим вставкам. Ульрика тщательно изучила этот ящик и не нашла ничего, за что стоит платить деньги, но мало ли чокнутых богатеев? Они еще и не то покупают. Она крутила шкатулку в руках и сама не поняла, как уронила ее на пол. Крышка раскололась на части, являя миру клочки старого пергамента.
– И тут папа, как с ума сошел. Он прыгал и орал, что это ключ к богатству, успеху и счастью. В тот вечер он должен был встретиться с каким-то специалистом по взлому гробниц и поэтому денег мне дал совсем немного. И на те я должна была купить каких-то веревок и застежек к ним. – К этой части рассказа Ульрика успела вернуться во внешность Дайаны Хайнц и вовсю разрыдаться.
Успокаивать ее никто не стал. Илланд размышлял о феномене кожи живого хамелеона, мысленно набрасывая план исследований. Мифический ключ от мифических сокровищ его не интересовал, хотя свободные средства не помешали бы. Вит возбужденно облизывался. Наверное, в мечтах он уже успел не только найти сокровища, но уже и потратить их. Интересно, что хотят вампиры? Серафим задумчиво покусывал перо из крыла. И только обслюнявив его полностью, пришел к выводу:
– Какой у меня замечательный век искупления! Меня прельщали похотью, искушали чревоугодием, а теперь еще и манят богатством и кражей! Я берусь за это дело. И даже работу в магазине брошу без предупреждения, то есть нарушу чужое доверие.
Вит мелко закивал головой, тоже соглашаясь войти в долю, да и у хамелеона мгновенно высохли слезы. Кажется, любовь к отцу в большей мере основывалась на тяге к деньгам, которые он добывал. Разумеется, Илланд мог воззвать к их разуму, обратить внимание на смерти всех втянутых в поиски неизвестного сокровища, но понял, что это бесполезно. Единственное, что ему оставалось, это выбор между отказом и согласием.
– Я не умею искать клады. Не обучен, – высокомерно произнес он, надеясь быстро вытолкать всех из своей комнаты и вернуться на работу. Тело хамелеона на столе прозекторской лучше, чем призрачные сокровища.
– Зато ты умеешь работать с зомби и умертвиями, а их на пути к кладу может быть очень много, – Вит выдержал многозначительную паузу и как бы между прочим закончил: – Упокоишь… за треть добычи.
Девица тут же возмутилась и стала доказывать, что ей тоже положена доля. Пока вампир, серафим и хамелеон делили непонятно что, Илланд успел сменить камзол, привести волосы в порядок и найти в саквояже полный лабораторный набор проб с тела хамелеона. Какое-то смутное чувство потребовало перепрятать это сокровище. К этому времени спор перерос в полновесный скандал. Девица самозабвенно визжала, но переорать Вита не мог даже грохочущий по эстакаде состав. Немного послушав, Илланд присел за стол и налил себе чашку травяного настоя. Обеда сегодня не ожидалось, но ему хватило и ломтя хлеба с куском холодного мяса. Перекусывая, он волей-неволей слушал спор и на очередном его витке кое-что вспомнил.
– А какие веревки ты купила?
– Белые, – недоуменно повернулась к нему Ульрика. – Папа написал записку продавцу. Тот еще спрашивал, куда мы собрались.
– Разумеется, ему было интересно, зачем вам спелеологические веревки, если в окрестностях столицы нет ни одной пещеры, – медленно проговорил Илланд. Кажется, поиск сокровищ становился реальностью. – И много метров купила?