– О... – Других слов у Илланда не было.
– Не нравится? – вампир с удивлением осмотрелся и пожал плечами. – Ну, лампы, наверное, надо заменить. А так миленько. А почему ты, эльф, притворяешься человеком, который притворяется, что он эльф?
– Чтоб меня породой задавило! Эльф-некромант, да кто в это поверит?
В лабораторию вошел массивный дварф и с осуждением уставился на Илланда.
– Куда смотрел твой отец, мальчишка?
– В колыбель третьего сына, сэнэр дварф.
– Так ты ренегат! – воскликнул вампир.
Сколько раз Илланду бросали это в лицо? Не счесть. А когда он перестал бледнеть от ярости и стыда? Наверное, тогда, когда покраснел от первой похвалы Мастера. Парировать удар научился чуть позже, когда впервые подкрасил корни в тускло-русый цвет.
– Именно из-за подобных оскорблений я и притворяюсь человеком, притворяющимся эльфом, сэнэр Вит.
Вампир непонимающе хлопнул ресницами и растерянно пролепетал:
– Ой, просто Вит. Так ты преступник?
Илланд покачал головой, подыскивая наиболее приличный ответ, но его прервал дварф. Он гулко ударил себя кулаком в грудь:
– Я оружейник. Трикл сын Солда.
И еще раз ударил себя кулаком в грудь. На этот раз так, что по комнате прокатилось гулкое эхо. Илланд в который раз едва сдержал усмешку, вспомнив слова Мастера: «Дварфы и гномы так часто молотят себя в грудь, что просто вынуждены отращивать бороды. Хоть какая-то защита от перелома ребер». Покончив с вежливостью, дварф обернулся к вампиру и осуждающе покачал головой:
– Сказано же, в одночасье изгнали из семьи.
Илланд подумал и не стал добавлять себе проблем, позволяя плодиться самым невероятным версиям. Лучше ответить сразу, иначе позже придется опровергать сплетни:
– У мужчины может быть только два сына. Все остальные — или будущие матери, или те, кто уйдет в чужую семью. Моя мать умерла, поэтому защитить меня в тот момент, когда отец взял на руки новорожденного от новой жены и представил его словами: «Мой второй сын», было некому. – Илланд не стал рассказывать, как стоял под оценивающими взглядами почтенных матрон, выбирающих помощника себе и утеху для мужей и сыновей. Ему было двенадцать, слишком рано для взвешенных решений, но в тот момент он интуитивно понял, что никто не станет обучать его хоть чему-то, кроме ведения домашнего хозяйства. Что все мечты и амбиции будут похоронены в постельном белье и хозяйственных хлопотах.
Обычно, на этом этапе разговора разбирающиеся в социальном устройстве эльфов пытались панибратски похлопать по плечу, выражая сочувствие. Рука дварфа дрогнула, но тянуться к возвышающемуся над ним эльфу он не стал. Вместо этого ухмыльнулся в бороду и сделал то, за что Илланд был вынужден начислить ему балл за сообразительность. Он спросил:
– Если не секрет, отдавали замуж или в прислуги?
Вит притих и вытянул шею, стараясь не пропустить ответа. Илланд пожал плечами. Сам он не знал, а спрашивать отца не собирался.
– Понятия не имею. Сбежал, не дожидаясь окончания представления младенца. Но вы, Вит, правы. В некроманты эльфы идут только или преступники, или дети, не понимающие всего ужаса ситуации. Чрезвычайно редкое явление. – Хотелось добавить что настолько же редкое, как и работающий мертворожденный. – А из какого вы клана, Вит? Обращаться к высшему просто по имени мне кажется слишком фамильярно.
Дварф расхохотался, молотя себя в грудь кулаком.
– Из клана убойного отдела. Изгнанник он.
– Изгнанник? – как ни рылся Илланд в памяти, обнаружить хотя бы одно упоминание о вампирах-изгнанниках не мог. Выносить внутрисемейные дрязги из гнезда кровососы не торопились, провинившегося родича наказывали в зависимости от серьезности проступка. Чаще всего, отделяя голову от туловища. – За что?
Ответил опять дварф.
– За неспособность держать ноги вместе. – И добавил, выдавливая слова сквозь хохот: – И большой опыт в отсасывании.
Вампир надулся и обиженно заявил:
– Это только потому, что во время беременности моя мама предпочитала питаться шлюхами. Это болезнь, а не распутство.
Дварф отмахнулся от давно привычных оправданий и продолжил рассказ:
– Капитан нашел его на задворках Третьей линии. Поступила жалоба на терроризирующего местное население вампира. Знаешь, что он делал? Высовывался из темноты и спрашивал, не дадут ли ему покушать? Капитан хотел его просто шугнуть оттуда, но красавчик шарахнулся в голодный обморок. Мы его всем отделом почти месяц отпаивали, такой высохший был. А чтобы не зря кровь пил, пристроили старшим куда пошлют. Позже выяснили, что он прирожденная ищейка.