Скромная серая, под «сталь», обложка рекламного буклета уже несколько обтрепалась, а Илланд все не мог определиться. Стандартный набор хирургических инструментов стоил дешевле, но металл был не лучшим. Особая гномья ковка пугала количеством нулей в цене, зато имела пожизненную гарантию. Самая изюминка пряталась в специальном приложении. Илланд затаил дыхание и медленно развернул затейливо сложенный конвертик. Восторженный выдох был едва ли не стотысячным, но удержаться было невозможно. Сизый отблеск трехкомпонентной стали, закаленной в крови таурена, рукоятки каждого скальпеля украшены перламутром и рыбьей костью. Красиво и крайне практично, руки не скользят. К набору прилагался чехол из тисненой кожи, который и сам по себе являлся крохотным произведением искусства. Илланд кончиком пальца погладил дагерротип и мечтательно прикрыл глаза.
Накопленных средств вполне хватало на приобретение именно этого комплекта, но тогда счет в банке просто обнулится, и придется начинать копить заново, что было горестно. Илланд трепетно относился к первой в своей жизни значительной сумме. Предыдущие накопления с легкостью помещались в кошельке, и поэтому Илланд отчаянно не хотел лишаться нового удовольствия обладания богатством. Хотя и отказаться от прекрасного и уже заранее любимого хирургического набора не мог. Возможно, стоило бы заняться делом, чтобы отвлечься, вот только последние полгода в Общей Столице не отяготились насильственными преступлениями и убийствами.
Даже потасовка оборотней и ликанов не принесла в прозекторскую новых тел. Откушенное ухо и снесенный мастерским ударом чего-то острого хвост — вот и все, что легло на стол. Ухо и хвост принадлежали оборотням, но вожак общины отказался от любых претензий к дальним родичам и уверил, что мертвых оборотней в стае нет. Хвост забрал с собой, туманно объяснив поступок традициями и недостатком питания. Ликаны вообще удивились уделенному простой драке вниманию и предложили не влазить в семейные разборки. Других дел не было.
Да за прошедшее с момента вербовки в С.О.С. время вообще ничего не случилось! Ну, может, по мелочам. Падение, утопление, отравление, странное самоубийство — бедняга семнадцать раз ударил себя ножом в спину! Можно было бы заподозрить неладное, если бы у парня не было семь пар щупалец, три из которых располагались на спине и управлялись периферийным мозгом. Порой Илланд серьезно просчитывал возможность смерти от скуки и рассуждал, кому бы мог доверить вскрытие собственного тела.
Приходилось убивать время чтением, мечтами над рекламным каталогом и наблюдением за коллегами. Исследовать живых оказалось менее интересно и более хлопотно, чем мертвых. Слишком много неучтенных и внезапных факторов. Капитан Дордж постоянно обещал грандиозный банкет по поводу ухода на пенсию, грозил ревизиями и комиссиями, но все так же оставался во главе отдела. Габи с треском вышибли из магазина деликатесов, где он с честью противостоял греху чревоугодия, и теперь он с азартом сопротивлялся греху праздности. Вит достиг вершин мастерства по созданию эффекта присутствия на рабочем месте и целыми днями бесстыдно дрых под прозекторским столом, ночи он проводил, шляясь по клубам. Делом занимался только Трикл. По его словам он находился на пороге величайшего открытия в области стрелкового оружия.
Сейчас дварф сидел на полу в окружении разнообразных деталей и вполголоса напевал боевой марш. Зомби-уборщик тихо шаркал щеткой в такт. Мирная атмосфера почти домашнего уюта была прервана громовым стуком в дверь. Игнорировать его Илланд не стал, возможно, к ним рвалось новое дело.
Вошло оно в виде высокого мужчины в оранжевой феске. Голубая просторная рубаха доставала до шлепанцев, задорно оттопыриваясь на круглом животике, подпирающем кокетливый гобеленовый жилет. В руках пришелец сжимал узелок из ковровой ткани. Повертев головой, пришелец разглядел Илланда и кинулся к нему, раскинув руки:
— Позволь коснуться края твоей мудрости. Вели облобызать прах у ног твоих. — Илланд инстинктивно поджал ноги и попытался откатиться вместе со стулом подальше, но посетитель не угомонился. — Слава о деяниях твоих достигла края земного диска и позвала меня в дорогу. И в чаяниях усладить слух свой жемчужинами твоего разума, я направил шаг мой к тебе, о мудрейший, Но прежде чем насытить меня беседой, угости благословенный рот свой, дабы мед твоих слов легко стекал с языка. — И махнул узелком, разворачивая на прозекторском столе огромную уставленную блюдами и кувшинами скатерть. В воздухе повис дразнящий запах прекрасно приготовленной еды.