— Прости, Ферн, но у меня сложилось впечатление, что ты возьмешь свой портфель на медовый месяц! Я не хотела сказать, что у нас будет медовый месяц, — торопливо исправилась Керри. Она поняла, что не способна держать рот на замке, поэтому лучше всего уйти. Керри встала, Ферн остался сидеть. — Я сожалею, — сказала она на прощанье.
Но сделала не больше трех шагов.
— Остановись!
Окрик Ферна заставил ее замереть. В его голосе звучала такая неподдельная боль, что Керри вздрогнула.
— Керри, подожди, — более спокойно повторил Ферн.
Керри стояла, не двигаясь.
— Ты говорила, что капельку любишь меня. Я хочу, чтобы ты знала, почему я лгал тебе.
Керри с болью смотрела на Ферна. Ей надо немедленно уйти. Но ведь Ферн страдает… И просит ее задержаться…
— Насколько я помню, это ты «капельку» любишь меня, — холодно напомнила Керри и решила, что не задержится здесь ни на мгновенье.
— Мне приятно, что помнишь, как я преуменьшил свои чувства, — ответил Ферн, и Керри раздумала уходить. — Посиди со мной, пока я все объясню. — Ферн вздохнул, подошел к ней, взял за руку и подвел к дивану. Когда они опять сели, Ферн заговорил:
— Почти три месяца назад я приехал в офис «Ирвинг и Смолл» для коротенького разговора с Гордоном Лэном. Но едва я вошел в отдел закупки и снабжения, меня ослепил блеск золотистых волос.
— Это случилось во вторник, — не задумываясь, сказала Керри.
— Да, во вторник, — подтвердил Ферн. — Я почувствовал, что твое лицо столь же красиво, как и волосы, захотел увидеть его, и перед моими глазами промелькнуло самое прекрасное женское лицо. Я потерял дар речи.
— О, Ферн! — Сердце Керри ликующе встрепенулось. — Я думала, что ты никогда не заметил бы меня, если бы не мои старания.
— Неправда, — покачал головой Ферн. — Я вышел из кабинета Гордона Лэна с желанием поговорить с тобой. Твой голос не уступал внешности. Ты, буквально сразила меня. Я хотел увидеть тебя в более свободной обстановке.
— И я сказала «нет».
— Ты солгала, что моешь голову, — с улыбкой вспомнил Ферн. — Но надежда не оставляла меня. Я раздобыл твой телефон и позвонил тебе, и мы поужинали. — Он сделал паузу. — И с того момента, Керри, моя жизнь навсегда изменилась.
— Вот как, — пробормотала девушка, желая узнать больше, гораздо больше, чем сказал Ферн. Нужно только поддерживать разговор в соответствующем тоне. — И почему же? — серьезно спросила она.
— Мне понравилось разговаривать с тобой, общаться с тобой, видеть твою улыбку. Я не мог дождаться, когда увижу тебя опять.
Керри едва не задохнулась от изумления.
— Правда?
— Правда, — подтвердил Ферн. — Я признался бы тебе в тот же вечер, но… был слишком взволнован. Никогда еще мне не доводилось так волноваться из-за женщины, и я растерялся, — признался Ферн.
Керри внимала каждому его слову.
— Поэтому, — продолжал он, — проведя с тобой лишь один вечер, я отчаянно хотел увидеть тебя вновь. И как можно быстрее!
— Ты сказал, отчаянно хотел? — с сомнением спросила Керри.
— Верь мне, — попросил Ферн. — Следующим утром, в воскресенье, я вспомнил о гостинице рядом с твоим домом. Позвоню, решил я, в твою дверь, скажу, что ехал мимо, и попрошу тебя присоединиться ко мне.
— Я копалась в клумбе и выглядела замарашкой, — мечтательно вспомнила Керри. — А потом, у реки, ты поцеловал меня, и я… — Она резко замолчала, потому что едва не проговорилась, едва не призналась, что именно тогда поняла, как его любит!
— Продолжай, — потребовал Ферн.
— Я пошла домой, а ты, как ни в чем не бывало, отправился к автомобилю.
— Кажется, я мастерски скрывал смятение, царившее в моей душе.
— И что же за смятение царило в твоей душе? — осведомилась Керри.
— Я могу поцеловать тебя? Я не видел тебя две недели.
У Керри пересохло горло. Что-то непонятное творилось в ее душе. Счастье переполнит ее до краев, если она позволит Ферну поцеловать себя. Хотелось поверить Ферну. Похоже, он любит ее больше, чем «капельку». И, кроме того, разве ей самой до боли не хочется оказаться в его руках? Она тоже не видела его две недели.
— Ферн, я… Честно говоря, я могу обнять тебя, но я не могу стать твоей женой. Все пошло не так, как надо.
— Иди сюда, — успокаивающе прошептал Ферн и, не ожидая ответа, обнял Керри за плечи. — Жизнь полна неожиданностей. Многое происходит не так, как надо.
— Ты, например, с головой погружен в свою работу, — продолжила Керри.
— Разумеется, нет! — заверил ее Ферн. — Если бы я знал, какая обстановка царит в твоей семье, я нашел бы другое противоядие твоему обаянию. Например, болезнь.
— Моему обаянию? Противоядие? — с недоумением переспросила Керри и отстранилась. Ей нужно было собраться с мыслями.
Ферн убрал руки, мягко посмотрел на девушку и объяснил:
— Дорогая, я очень скоро понял, что хочу жениться на тебе. Но когда опрометчиво понадеялся, что вот-вот мое желание исполнится, ты дала мне отставку. Ты позвонила среди ночи и велела не торопиться с оформлением брачного контракта!
— Мне показалось, что тебя немного расстроила необходимость менять планы, — сумела припомнить Керри.
— Немного расстроила! Ты преуменьшаешь! — объявил Ферн. — Сначала я решил, что ты вообще не собираешься выходить за меня. Когда выяснилось, что, по мнению твоей матери, мы должны ждать не меньше шести месяцев, я понял, что никто не заставит меня страдать еще полгода. Я бы не выдержал!
— Чего не выдержал бы? — спросила Керри. Теперь ей постоянно приходилось напоминать себе бо истинной причине их разрыва, потому что с каждой минутой становилось все труднее отказаться от брака с Ферном.
— Я мог не сдержаться, — мрачно заявил Ферн. — Шестимесячное ожидание не рассматривалось как возможный вариант. Я едва сдерживался, чтобы не обнять тебя каждый раз, когда видел тебя.
— Так ты…
— Я жаждал тебя постоянно, — подтвердил Ферн. — Два месяца были ужасной пыткой, но ее я еще мог снести. А шестимесячное ожидание невыносимо, потому что…
— Потому что… — прошептала Керри. Ферн больше не казался холодным, как последние два месяца.
— Потому что, — продолжил он, — мне казалось, что ты имеешь право на исполнение своего желания. Я безумно жаждал тебя, а ты хотела сохранить невинность. Иногда я боялся прикоснуться к тебе, чтобы не потерять самообладание, ведь я всего лишь человек! — Его синие глаза наполнились страданием. — Я выяснил, что есть единственный способ совладать со своим вожделением до женитьбы — это не оставаться с тобой наедине. И ограничил время наших встреч.
Керри осенило:
— Ты специально отменял наши свидания? Специально…
— Специально, когда начал подозревать, что у меня не хватит силы воли держать себя в руках. И, не подозревая о твоем отце-трудоголике и несчастной матери, я выбрал работу как противоядие.
— Так ты… не влюблен в свою работу? Правда?
Ответ Ферна поверг ее в еще большее изумление.
— Керри, правда состоит в том, что я всем сердцем и душой люблю только тебя!
— Ты не обманываешь меня? — прошептала девушка.
— «Капелька», — мягко ответил Ферн, — была самой большой ложью в моей жизни. Я полюбил тебя сразу. С нашего первого вечера.
— С тех пор! — выдохнула Керри.
— Я понял это, когда отвез тебя домой. Я сидел в автомобиле, а ты ушла. И без тебя, моя жизнь показалась мне бесполезной и бессмысленной.
— Я не могу поверить! — у Керри закружилась голова. Ферн любит ее! Любил все это время!
— Я тоже не мог, — улыбнулся он. — Мои чувства противоречили всякой логике. Я не знал тебя. И все же влюбился. Я хотел обнять тебя, держать в своих руках и умолять не видеться с моим соперником, Тревисом.
— Тревис никогда не был твоим соперником, — возразила Керри. Она дрожала от волнения.
— Любой мужчина, который хотел жениться на тебе, — мой соперник, — заявил Ферн.
О, как замечательно! Ферн любит ее! Он почти развеял ее сомнения.
— Итак, в воскресенье ты решил, что не будешь со мной встречаться. — Керри от счастья засмеялась.