В коридор стягивались шокированные санитары. Пациенты в камерах вопили и стучали по дверям. Палата Джилл открыта. Кинулся туда, что есть мочи. Когда вбежал, обомлел. Брит влетевшая за мной, истошно закричала.
Мёртвая Эмма Робертс сидела на стуле, связанная. На полу лежало бесчувственное тело её подопечной с пистолетом в руке.
— Полицию сюда! Главврача! — велел я другим санитарам.
— Уже вызвали, — крикнул кто-то из санитаров.
Присел возле Кэйтор. Ты ложку держать в руках не способна, но лихо управилась с боевым пистолетом? Может это быть или нет?
— Майерс, — в дверях палаты вырос Льюис. — Отойдите от заключённой! Смирительную рубашку сюда, живо! — крикнул он санитарам. — Успокойте пациентов. Всем покинуть место преступления, ничего не трогать!
— Это не может быть она? — прошептал я, скорей всего, только себе. — Она не могла…
— Посмотрите на труп своего ординатора и пораскиньте мозгами, доктор Майерс, — рявкнул главврач. — Выйдите из палаты, немедленно!
Мне ничего не оставалось, как выполнять. Кейт рыдала на плече Алекса.
— Уведи её отсюда. Дай что-нибудь, пусть успокоится. Где Чейз?
— Он давно дома, — ответил Уилис, выполняя моё напутствие.
Почему он интересует меня? Это абсурд. Льюис здесь. Ведь он более подходящий. Ну а Чейз? Стопроцентно ли он дома?
Устремился в раздевалку. Тихо. Двенадцатый шкафчик. Вскрыл. Ничего особенного: стетоскоп, шампунь, полотенце, спецобувь, яблоко и снеки. Набор рядового работника данного заведения. Нет, идиот, остановись. У него семья, ребёнок. Он не враг себе.
А Сэм Льюис? Хрен разберёшься!
В психиатрическую больницу снова гурьбой ввалились копы, криминалисты и судмедэксперты. Тело Джилл запаковали в смирительную рубашку и унесли в изолятор. Этаж отцепили. Под утро тело Робертс увезли в морг.
Убитые горем коллеги собрались в ординаторской неспособные заниматься больными. Толика страха витала в кругах персонала.
Но в моих мыслях была всё та же Джилл. Теперь я чётко осознавал, что её ждёт. Тонна лекарств, инфузий и отделение для буйных. Она ускользала от меня всё дальше и дальше. Невидимая и жестокая сила забирала её, а я ничего не мог сделать.
— Доктор Льюис, — поймал его в коридоре. Тот нехотя тормознул. — Что теперь? — глядел на него растеряно.
— Завтра вас приставят к новому ординатуру, так что…
— Я о Джилл, — прервал я. — Что с ней будет?
— Она опасна не только для себя, но и для окружающих. Решение принимать будет консилиум.
Консилиум — эхом повторило моё сознание.
— Ваше излишнее внимание к пациентке беспокоит меня, равно как и беспокоило доктора Робертс. Чрезмерное участие к судьбе заключённой повредит вам и вашей карьере. Стоит подумать над этим, док-тор.
Последнее слово он произнёс с явным нажимом, деля на слоги и напоминая мне кто я и кем хочу быть. Это всё верно и даже мудро, но не укладывалось в голове и сердце. Я хочу остаться ещё и честным человеком.
Главврач проследовал дальше, оставив меня размышлять, но думать почти невозможно в таком состоянии. Злость выедала, так как понимал, что снова обречён на ожидание. Я должен увидеть её в конце концов, поговорить, посмотреть в глаза. Только так можно сделать выводы.
ДЖИЛЛ
Разбудил меня крик. Отчаянный и пугающий. Открыла испуганно веки, пытаясь понять кто кричит и в шоке поняла, что это я. Шевельнулась. Очень скупо. Снова связана. Смирительная рубашка? Тут темно. Ничего кроме матраса на полу и… мягких стен? Изолятор! Рано или поздно я обязана побывать и здесь. Усмешка сама собой коснулась губ. Кажется, начала сходить с ума взаправду. Звать кого-то? Без толку.
В память врезались последние события. Эмма мертва. Из-за меня. Что мне грозит? Отделение буйных? Неплохое продолжение его измывательств.
Встала. Благо рубашка не ограничивала свободу передвижений.
— Можно с кем-нибудь поговорить? — крикнула на стены. — Ау?!
Смешно. Причём самой себе. Я, по их мнению, убила одного из них и говорить со мной явно никто не пожелает. Дура!
Кастер! Снова вспомнила это имя. Эх, была не была.
— Кастер! Я хочу поговорить с Кастером! Прошу вас! Эй!
Я понимаю, что он не вырастет здесь, как по волшебству и его не подадут сюда на блюдечке, но это даст возможность пошевелиться их мозгам. С какой стати я тут психопатка его зову? Зачем? Осталось продолжать требовать его и ждать. Но вместо этого вошёл человек в строгом костюме. Слегка одутловат, русая с проредью голова, на удивление мягкие черты лица, излучающие умудрённость жизнью.
— Здравствуй, — поздоровался он, пряча руки за спиной. — Я — детектив Энди Миллер.
— Серьёзно? — невольно рассмеялась. — Смерть Эммы решили расследовать?! Я прямо поражена.
— Это святое право её семьи, — парировал он с минимальной амплитудой эмоций.
Расследование. Бог мой! Сколько красок оно приняло для меня сейчас! Независимое. Справедливое. Купленное. Безразличное. Фактическое. Да сколько угодно определений. Но одно я понимала точно, схватка между мной и тем ублюдком будет только тет-а-тет. Ни имён, ни лица, ни зова о помощи. Он — убийца и это закончится на мне. Больше я никого не подставлю и не погублю. Только ОН и Я. Третьих я не допущу, даже следователей.
— Согласна, — уселась обратно на матрас. — Эмма мне нравилась.
— Почему же теперь она мертва? А орудие её смерти оказалось в твоих руках?
— Любой мой ответ не имеет значения, детектив Миллер, — улыбнулась, как можно болезненней.
— Может проверим? — он был твёрд.
С минуту поразмыслив, ответила:
— Я не помню, как это произошло. Возможно, из-за того, что не успела принять таблетки.
— Да, они валялись на полу в твоей палате, — кивнул он и что-то пометил. — Как у тебя оказалось оружие? Где ты его взяла?
— Доктор принесла, — сама испугалась подобного вранья. Прости меня, Эмма.
— Она принесла? — переспросил и снова сделал пометку. — Для чего?
— Она так хотела мне помочь.
— Не пойму, — Миллер слегка занервничал. — Доктор Робертс принесла в твою палату пистолет, чтобы убить тебя?
— Она хотела помочь, честно. Здесь очень тяжело, поверьте, — скривила лицо.
— Да, понимаю. И что, в результате? Ты до сих пор ведь цела и невредима, кроме Эммы.
— Я вдруг испугалась, но она настаивала. Мне нужно было защищаться.
— И ты выстрелила ей в голову?
— Нет. Я связала её и ждала, чтобы кто-нибудь пришёл, — играла роль дальше.
Детектив усиленно потёр переносицу. Да, я тоже впервые слышу подобную ерунду.
— И? Пришёл кто-нибудь?
— Да, Джилл. Она мне помогла.
Его брови взлетели вверх, сканировал меня с минуту. Снова черкнул в блокнот. Пока наблюдала за ним, нервно переминалась с ноги на ногу. Эти следователи тоже неплохие психологи и часто способны учуять ложь за версту.
— Вы с этой Джилл часто общаетесь?
— Да, — стало страшновато. Одно дело нести бред, а другое рассуждать в этом ключе с профессиональным следопытом.
— О чём?
— Она моя лучшая подруга. Джилл всё время оберегает меня. Предупреждает о врагах. Она давно говорила, что Эмма плохая, а я не верила. Нужно было сразу её послушать. Доктор обманывала меня, потому и поплатилась.
Я внутренне снова усмехнулась. Что ж начала сочинять, так уж до конца, а глупость скатит и за невменяемость.
— Странно. Доктор Робертс всегда питала к тебе симпатию, судя по словам её коллег.
От этой правды внутри всё облилось кровью и смердящей жидкостью. Сглотнула, пытаясь проглотить презрение к самой себе.
— Как ты сбежала? — снова вопрос на который, хрен знает, как ответить.
— Джилл тоже помогла, — вот уж точно сморозила.
— И где ты была? Где скрывалась?
— В лесу. В одном сказочном домике.
— И Джилл была с тобой? — цокнув каблуком ботинка, уточнил он.
— Мы неразлучны, детектив, — улыбнулась в ответ. — Только ей я могу доверять.