Несколько лет Владимир занимался исследованиями. Не спал ночами, неделями просиживал в своем кабинете, доводя до идеала нужную формулу. Параллельно проводил опыты на животных, удачные и не очень. Когда казалось, что все доведено до идеала – были люди. Все они погибали после опытов, некоторые все-таки выживали, но долго жить не могли.
Все это сильно выматывало, руки ученого опускались. Но пару дней назад, сидя в своем кабинете, Владимир нашел то, что так долго искал. В одиночку провел опыт на крысе и все получилось. Потом на нескольких кошках, медведе и даже льве. Результат превзошел все ожидания, тогда-то он и решил провести опыт на человеке, а именно на себе.
Аппаратура загудела сильнее, вода в колбе начала немного бурлить. Сердце ученого забилось чаще, разгоняя препарат по всему телу. Проводки били током, но было не больно, а скорее щекотно.
Все шло хорошо.
Потом стало жарковато, мышцы живота рук и ног начали болеть, как после спортивной нагрузки. В голове загудело, как будто по ней стукнули чем-то тупым и тяжелым. Вода забурлила сильнее, стала нагреваться, и через минуту ученый уже варился в кипятке. Но сильной боли Владимир не чувствовал, не почувствовал и то, как с него начала слезать кожа.
Он открыл глаза.
Максим бешено молотил по клавишам, что-то кричал коллегам, а те бегали туда сюда, выполняя поручения. Потом он взглянул на колбу и раскрыл рот в изумлении. Сквозь мутную, красную воду, Максим разглядел изуродованное тело друга и его испуганные глаза.
Кожа с него теперь не просто слезала, а лопалась открывая наружу красное мясо и белые жилы, крови почти не было. Максим сделал шаг назад, лицо его было бледным, мокрый лоб блестел в свете холодных ламп. Он обтер его салфеткой и подошел к рычагу аварийного выключения питания, дернул. Потом снова взял в руки диктофон:
- Двенадцатое апреля две тысячи шестого года, - говорил он, нервно облизывая губы. – Точное время: четырнадцать часов тридцать три минуты. – Пришлось выполнить аварийное выключения системы, так как экспермент…
Он не успел договорить. Внезапно лаборатория затряслась, со стен и потолка посыпалась плитка и штукатурка, а через мгновенье внутрь помещения ворвался яркий свет, ослепляя и убивая ученых. Максиму повезло уцелеть, но вместо глаз у него была чернота, и он судорожно шарил руками по стене и что-то кричал.
Потом был еще один взрыв, колба, в которой находился Владимир разлетелась на куски и один из них угодил Максиму в горло, почти отделив ее от туловища. Ученый умер мгновенно, оставив на белой стене кровавые брызги. От лаборатории не осталось ничего, как и от ученых, все были мертвы. Но тело с разорванной кожей, прикованное к кушетке продолжало жить.
Сталкерские байки 1.
На Зону опускалась темная ночь.
Здесь она была совсем другой, не как за периметром. Ночь в Зоне была необычной, темнота здесь была густой, порой казалось, что ее можно даже потрогать. Ощутить ее холод, испугаться ее, думая, что где-то в далеких ее уголках скрывается страшный мутант. А рассеивать тьму могли только фонари, да костры, потому что звезды в Зоне были видны редко. Они, конечно, появлялись, но света от них было мало, даже луна не могла хорошо осветить территорию Зоны. Вместе с темнотой появлялась тишина, гробовая тишина, она всегда сопровождала темень. Мутанты, прятавшиеся днем в своих глубоких норах, выползали наружу. Вороны замолкали, наблюдая за ними и за их беспечными жертвами, которым не посчастливилось остаться блуждать в темноте.
Карп был спокоен, его не волновали мутанты, ни те, на кого они собирались охотиться. Сталкер подходил к деревне, своему дому, к лагерю, в котором обитал молодняк. Он не боялся темноты, потому что лагерь этот находился почти у самого периметра Зоны. А здесь особо и нечего боятся, тем более, когда ты довольно опытный сталкер. Да и к темноте Карп давно привык, за столько-то лет пребывания в Зоне. Организм сталкера как будто приспосабливался к жизни в Зоне и глаза не были исключением. Не каждый сталкер мог похвастаться такими особенностями.
Деревня сталкеров новичков состояла из шести домов, один из которых занимал местный торговец и по совместительству глава этой самой деревни. В остальных находили себе убежище новички, но чаще всего они забивались в один из домов, пели песни и рассказывали различные истории о Зоне Отчуждения. Иногда в лагерь заглядывали и опытные сталкеры, здесь они могли спокойно отдохнуть и прикупить кое-какое снаряжение.