— Вот и ещё один день прошёл, — подытожил наш штатный командир Первых, когда мы стали укладываться спать — завтра решающий, перед битвой, и я желаю всем остаться в живых в этом кровавом деле.
— Мы справимся, — слишком бравурно отозвался на это доктор Преображенский.
— Не сомневаюсь, но чем меньше будут потери, тем лучше для всех, я бы хотел, чтобы потери оказались минимальные с обеих сторон.
— Это уж, как получится.
— Как бы ни получилось, но мы должны постараться сократить их.
— Послушайте, доктор, вы с этим весьма ценным предложением можете обратиться к командованию, и всё им доходчиво объяснить, а я могу отвечать лишь за свою команду, и то временно, поэтому я не стану лезть в подобные дебри, и не советую никому. Вон, Вемин уже спит, а юноша опять о чём-то грезит.
— Эх, молодёжь, — покачал головой доктор Преображенский и начал тоже укладываться спать.
Я ещё не спал и поэтому ответил.
— Нам нужно думать о других, господа, и тогда всё получится. Я смогу держать щит недолго и закрою лишь только нас четверых, а лучше, если нас будет трое или всего двое, тогда вероятность нашего поражения вообще может оказаться равной нулю, пока действует мой дар. Самое лучшее, если мы пойдём парой с Веминым, а вы уже вместе с остальными, на подхвате.
— Хорошее решение, вот только Вемин никогда не воевал, и не убивал, ему окажется сложно.
— Не знаю, но у нас всё равно нет другого выхода. Ладно, я спать.
Мне никто не ответил, каждый обдумывал свои и мои слова.
Утро следующего дня началось точно так же, как и предыдущего. Утренняя побудка, проверка, завтрак и марш-бросок в сторону расположения объекта учебной атаки. С последним нам повезло. В связи с тем, что в рядах свежесформованных штурмовых групп присутствовало много людей пожилого или среднего возраста с плохой физической подготовкой, нас повезли на грузовиках.
Сидя в грузовике на откинутой от борта деревянной скамейке, я молча трясся, погружённый в свои мысли, вспоминая то мать, то Женевьеву, то все свои схватки с анархистами и бандитами. Мысли клубились самые чёрные, а на душе словно повис тяжким грузом кусок гранита.
Мне хотелось любить, жить, сжимать в объятиях любимую девушку. Пусть это даже окажется не графиня, а обычная мещанка, а мне предстояло идти в бой. Затем эта мысль, казалось, дойдя до логического конца, переходила на другой круг, наполняя меня воспоминаниями о матери.
Что чувствовала она и за что погибла при покушении? Чем мешал анархистам генерал-губернатор? Не самый, кстати, плохой, много сделавший для Крестопольской губернии, однако череда покушений с завидной регулярностью процветала в империи, и вот теперь настал очередной бой с теми, кто это всё организовал и сагитировал исполнителей.
Что же, я не стремился и не хотел участвовать в войне с анархистами, но они меня и не спрашивали, поставив просто перед очевидным фактом, оболванив кучу людей и насытив свои ряды всяким отпетым отребьем, вроде уголовников и иностранных шпионов. А раз так, то придётся с этим разбираться всем, в том числе и мне.
Грузовик тем временем подъехал к месту, где нам предстояло учиться штурму, и мы стали спрыгивать с бортов. Этот день запомнился бесконечными тренировками. Мы штурмовали крепость не один десяток раз, дойдя практически до изнеможения, растрачивая энергию своего дара до последних крох, то и дело подкрепляясь неизвестными мне концентратами и чистым эфиром.
Обеда, как такового, практически и не было, просто дали полчаса подкрепиться горячей едой и быстро попить кипятка, и вновь отправляли нас на штурм. Закончилась тренировка около пяти часов вечера, когда нас вновь погрузили на грузовики и отправили обратно в расположение полка.
Поздний ужин завершился почти сразу командой «отбой», я уже собирался идти в палатку отдыхать, когда меня неожиданно позвал подполковник, что распределял нас по командам.
— Господин Дегтярёв!
— Слушаю вас, — повернулся я к нему.
— Мне нужно с вами переговорить.
— Хорошо. Где?
— Пойдёмте со мной.
Мы прошли в здание штаба и, поднявшись в кабинет, где и обитал подполковник, расположились там.
— Слушаю вас, ваше превосходительство!
— Господин Дегтярёв, можно я так вас буду называть?
— Да, пожалуйста.
— Как вам команда номер пятнадцать?
— Ничего плохого сказать не могу, мы уже сработались.
— Это радует, вы ведь самый молодой из них?
— Да, вы же это сами знаете?
— Знаю, поэтому у меня к вам есть одна просьба.
— Слушаю вас.
— Дело в том, что вы обладает защитным даром и только потому включены в данную команду, остальные её члены им практически не обладают, и в то же время, это наиболее ценные специалисты, участвующие в штурме. Ценность они имеют разную, но именно ваша команда составляет залог успешного штурма Кроншлота. Боевые действия планируется осуществлять с разных сторон, личный состав разбит на штурмовые команды, у нашего полка основная надежда на вашу группу, но я прошу вас, и даже требую, не дать погибнуть никому из них. Я понимаю, это сложно и не всё окажется в ваших силах, но вы должны знать, что только от вас могут зависеть их жизни.