А что сделал сам Дориан, столкнувшись с тем, что должен спасти Леона? Что он делал, когда старший стремительно опускался на дно, погружаясь в смертоносную зависимость? Закрывал глаза на проблему. Просил. Закатывал скандалы. Тешил свою гордыню, пытаясь играть в героя, которым ему не быть, и в одиночку спасая брата. И Леон тоже в своё время решил справляться с бедой в одиночку, когда забрал Дориана из больницы, фактически украв его. Но у него получилось спасти его без посторонней помощи, пусть он и совершал ошибки на этом пути. А Дориан не смог. И не захотел.
Доведя ситуацию до крайности, он просто сбежал. И все причины его побега казались теперь просто нелепыми и совершенно неуважительными. Да, Леон вёл себя неадекватно, и подчас находиться с ним в одном помещении было невыносимо и попросту страшно. Но каким был сам Дориан после того, что с ним сделали? Он же вёл себя в десятки раз хуже и непонятнее. Разница была лишь в том, что он не представлял опасности для Леона и не причинял ему физической боли. Но и этой разницы, если подумать, не было. Ведь в моменты приступов Дориан тоже дрался, тоже бил, не рассчитывая силу и не думая, куда попадает. И Леон не мог знать с точностью, что младший не размозжит ему чем-нибудь череп в приступе панического забытья. Но он не думал об этом и бросался на помощь близнецу, скручивал и успокаивал, а не трусливо пятился назад. И дело было вовсе не в физическом превосходстве.
И на контрасте этих воспоминаний Дориан вспоминал собственное поведение в схожих моментах, и становилось совсем тошно. Он вёл себя как слабак и трус, при этом обвиняя во всём Леона.
Нельзя сравнивать наркотическую зависимость и последствия жестокого избиения. Но столь ли велика разница меж ними? Да, Леон сам сел на иглу, но и Дориана никто не заставлял кому-то что-то доказывать и ночевать на лавочке. А итог был одинаков – они оба были не в себе. Вот только Дориан этого не понимал и упрямо чего-то требовал от близнеца.
Невольно Дориан задумывался о том, что бы было, если бы Леон повёл себя так же, как он – сбежал через месяц, ведь, по сути, именно столько Дориан предпринимал хоть сколько-нибудь активные действия по спасению брата? Ничего бы не было, он бы не выкарабкался из своей темноты. Но Леон так не поступил, хотя чёрта с два ему было проще. И пусть в итоге он не выдержал, единственной его ошибкой было то, что он лично не отвёз младшего к родителям. Но то, что Дориан сумел выжить в одиночестве, без документов и денег проехал через полмира и обжился в чужой стране, доказывает, что, несмотря на все свои промахи, Леон добился своей цели – он заново научил Дориана жить.
А Дориан три тысячи раз мог остановить Леона, пока это ещё было просто сделать, достаточно было достать язык из задницы и позвать на помощь. Но он этого не сделал. И, став жертвой собственных решений, наслаждался своей мученической ролью, а после попросту бросил «такого плохого близнеца». Итог всего этого был прямо перед глазами – лежал на кровати в окружении режущей глаз чистоты: переломанный, дышащий через трубку, обвитый десятками проводов, будто паутиной смерти.
Склонившись ближе к Леону, Дориан негромко произнёс:
- Лео, я никогда больше тебя не брошу, как бы ни было сложно. На стену буду лезть, но буду рядом. Пришло моё время отдавать тебе долг. Теперь мой черёд ставить тебя на ноги.
Он согнулся пополам, уткнувшись лицом в постель около руки близнеца. Глаза увлажнились от слёз, но солёные капли не сорвались с ресниц, слишком много уже было выплакано.
«Ты только проснись…».
Глава 6
Глава 6
К Дориану приехали друзья во главе с Фишером. Открыв им дверь, он прислонился к ней, смотря на них тоскливым взглядом побитого оленёнка, от которого только у самого бесчувственного человека сердце бы не начало обливаться кровью, в последнее время другого взгляда у него не видели.
Выглядел Дориан непривычно во всём чёрном, он надел одежду Леона. И это казалось достаточно странным, но друзья понимали, что таким образом он просто пытается компенсировать отсутствие близнеца, создаёт иллюзию того, что он рядом.