- Мы тебе не помешаем? – спросил Фишер, внимательно смотря на подопечного.
Дориан отрицательно покачал головой и отошёл в сторону.
- Проходите.
- Ты как? – спросил всё тот же Рональд, когда они все зашли в квартиру.
- Не обязательно каждый раз спрашивать об этом, - ответил Дориан, обняв себя за плечи. – Пока Леон не придёт в себя, ничего не изменится.
- Мы переживаем за тебя.
- Переживайте лучше за него. Я с моста не падал и в коме не лежу.
- Но Леона мы сейчас спросить не можем ни о чём, поэтому за него мы волнуемся молча, - ответил Эван.
Дориан угрюмо посмотрел на него и, тяжело вздохнув, отвернулся, смотря куда-то в сторону, ища взглядом что-то, что даст уверенность и силу, но не находя этого. Его уверенность сейчас лежала в отделении реанимации в обвитии проводов и трубок.
- А вот ты идти на контакт в состоянии, и без поддержки мы тебя не оставим, - добавил Прежан и обнял младшего Ихтирам за плечи.
- Я ценю то, что вы рядом, но не обязательно постоянно нести вахту около меня. Я глупостей не наделаю, по крайней мере, до того момента, пока Леон не придёт в себя.
- Ты эти упаднические мысли и суицидальные настроения оставь, - ответил Эван. – Всё будет хорошо. Если Леон не умер до сих пор, то он уже не умрёт, а это, по-моему, главное.
Он говорил не очень красиво, но зато чётко, ведь и правда главное, что Леон жив, а остальное исправится и наладится со временем. Но Дориану не становилось от этого легче. Наверное, в нём вновь играл предельный эгоизм: он не желал ждать, а хотел прямо сейчас узнать, что всё будет хорошо, поговорить с братом, обнять его, развеять своё зудящее одиночество и утолить тоску по нему. Он всегда ненавидел ждать, а теперь жизнь заставляла учиться этому, потому что он не в силах был ничего изменить ни отчаянным желанием вновь заглянуть Леону в глаза, ни сбивчивыми мольбами.
- Нам тут Леонард рассказал, что ты от еды отказываешься, - снова заговорил Прежан, - так что будем тебя контролировать. Рассказывай, завтракал сегодня, обедал?
- Завтракал.
- Надеюсь, не врёшь. А то у меня же ребёнок есть, так что я с ложечки кормить умею. И тебя, если надо, накормить смогу.
Дориан приподнял уголки губ в лёгкой улыбке, не поднимая головы. Даже в том состоянии, в котором он сейчас находился, слова друга сумели немного развеять его смуту и поднять настроение. В моменты отчаяния Эван был особенно неоценим.
- Думаю, что этот навык пригодится мне, - ответил Дориан. – У Леона ведь руки сломаны…
- Это дело нехитрое. И я уверен, что кормить взрослого человека намного проще, потому что вряд ли Леон будет крутиться и капризничать, а значит, не будет риска попасть ему ложкой в глаз.
Дориан вновь едва заметно улыбнулся, поднял к лицу друга благодарный взгляд. И что бы он без них делал? И почему он не понимал, что вместе бы они точно что-то придумали и победили напасть Леона, нужно было только рассказать об этом.
- Я слабо представляю, как всё это будет, - произнёс Дориан, снова обняв себя за плечи, и отвёл взгляд в сторону. – Он же… весь переломанный и о нём нужно будет заботиться.
Он говорил так, будто это уже было настоящим, будто Леон уже пришёл в себя. Дориан не допускал такой мысли, что кома близнеца может затянуться, в голове и в сердце сидела твёрдая уверенность в том, что вот-вот он проснётся.
- Дориан, когда Леон придёт в себя, заботиться о нём будут врачи, - уточнил Рональд.
- А я буду сидеть и ничего не делать? – Дориан вскинул взгляд к лицу продюсера. – Нет, Рональд, не буду.
- Не злись, Дориан, я не хотел тебя задеть, - вздохнул Фишер и положил ладонь на плечо младшему Ихтирам. – Просто я хочу, чтобы ты понимал, что тебе не придётся справляться со всем в одиночку.
- А это было бы честно с учётом того, что именно я заварил всю эту кашу.
- Дориан, я не понимаю, тебе так необходимо наказать себя? – строго спросил Рональд. – Если да, то я обязательно организую тебе наказание, но потом. А пока соберись и не строй из себя раскаявшегося грешника. Не хватало нам ещё бояться того, что ты с собой что-нибудь сделаешь.
Жёстко. По делу. Вербальная пощёчина. Именно так и надо, чтобы привести Дориана в себя.