— О’кей. — Приходилось признать, что где-то в глубине души он давно уже знал правду. В какой-то момент — сам не заметил в какой — он начал тревожиться о Габриеле, оберегать ее. Конечно, он ее не любил и никогда не позволит себе полюбить, но все же… — С ней все будет хорошо, не так ли?
Доктор покачала головой.
— Я не уверена, так она долго не выдержит. И, боюсь, Лейси тоже. Вы знаете, что мы чуть не потеряли Габриелу, когда погибла Тельма Нильсен?
Он резко обернулся.
— Чуть не потеряли? Ее?!
— Да, когда Шелтон привез ее сюда, она едва дышала — страдала от кислородной недостаточности. — Доктор заложила руки за спину. — Она слишком близко подступила к критической черте. Видите ли, связь Габриелы с жертвой настолько сильна, что она испытывает все ее страдания. — Доктор глубоко вздохнула. — Я надеялась…
— На что?
Гордон запустил руки в карманы. Господи, каким беспомощным он себя чувствовал! Он ведь ничегошеньки не понимал, не замечал. А винить было некого, кроме себя самого. Габриела пыталась ему объяснить, но он отказывался слушать.
— Я надеялась, что после того случая дар Габриелы не вернется к ней, ведь прошел уже год.
«Вернется». Это слово набатом прозвучало у него в мозгу и наполнило все его существо леденящим холодом. Гордон с трудом перевел дыхание.
— Что вы имеете в виду?
Доктор Хоффман потянула за стетоскоп на шее.
— С той ночи, когда она увидела мертвую Тельму, до начала инцидента с Лейси, Габриела преодолевала последствия тяжелейшей психической травмы. Вид замученной Тельмы настолько потряс ее, что она подсознательно блокировала свою способность принимать какие-либо психические сигналы, которые реализуются у нее в форме видений.
— О Боже! — Остатки сил покинули Гордона.
Доктор нахмурилась.
— Мистер Сазерленд, что с вами? Вы так побледнели.
— Вы говорите мне, что в течение года у нее не было никаких видений? Значит, она не притворялась? Она и вправду видела все, о чем говорила?
— Именно так. — Обеспокоенность доктора Хоффман сменилась любопытством. — И что вы теперь собираетесь делать?
Душа Гордона ушла в пятки. Он тяжело вздохнул.
— Поговорить с Габриелой.
— Я здесь, Гор, — прошелестел тихий голос.
Он обернулся. Габриела стояла в белой ночной рубашке в дверях кабинета. Рванувшись к ней, Гордон схватил ее за руку.
— Как ты?
Она слабо улыбнулась и нежно коснулась ладонью его щеки.
— Бывали у меня и лучшие дни.
Как он любил ее прикосновения! Накрыв ее ладонь своей, он прижал к губам тонкие пальчики.
— Тебе не следовало вставать. Выглядишь ты действительно не лучшим образом.
В глазах ее появилась озорная улыбка.
— Он такой любезный, не правда ли, доктор Ида?
— Это точно. — Подойдя к Габриеле, доктор внимательно осмотрела ее. — Но он прав. Тебе надо отдохнуть.
— Не могу. Мне надо ехать.
— Ехать? — Гордон помрачнел. — Куда?
— К Лоренсу. — Она строго посмотрела на него. — Мне нужно дотронуться до велосипеда Лейси.
— Видения становятся сильнее, когда она касается чего-нибудь, что принадлежало жертве, — пояснила доктор Хоффман.
Гордон сжал челюсти.
— Но ты не поедешь туда.
— Я должна, Гор.
— Тогда давай позвоним Шелтону и получим ордер на обыск. Можно сделать это законно, не подвергая себя опасности.
— Он на это не пойдет. Ты знаешь это не хуже меня. Без сообщения о пропаже он ничего не станет предпринимать, и ты не можешь винить его в этом.
— Будь рассудительней, сокровище мое. Не думаешь же ты, что я позволю тебе отправиться в дом к этому опасному типу? Может, именно Лоренс оставил надпись на твоей двери.
— А я и не прошу твоего позволения. Как ты не понимаешь, у меня нет выбора! Мне придется рискнуть. Посмотри на меня. Нет, черт побери, посмотри на меня внимательно!
Он так и сделал. Глаза Габриелы еще больше потускнели, под ними расплылись черные круги, щеки осунулись. Во взгляде застыло напряжение. Она выглядела просто изнуренной.
— Лейси все хуже, Гор. Если я не найду ее в самом скором времени, она умрет. — Габриела вздрогнула. — И на этот раз я тоже умру.
7
Габриела устало опустила голову на плечо Гордона, любуясь мелькающими в окне огнями улиц. Во всем Хьюстоне нет более красивого вида, чем тот, что открывается с этого моста. Легкая дрожь пробежала по ее телу: не исключено, что она видит это в последний раз.
— Холодно? — Держа руль одной рукой, Гордон легонько погладил ее по бедру.