– А мы тебя. Всегда приятно посмотреть на такую красотку, – блеснул комплиментом Дмитрий. Неудачно, от его слов Катя наоборот погрустнела.
– Спасибо за добрые слова, – тускло ответила та.
«Она ведь ламия. Так что совершенно точно не считает себя красивой» – подумал я. – «Мне ее облик кажется симпатичным, но сближаться с такой девушкой я бы точно не стал. А другие вовсе сочтут её уродливой. И хорошо, если не выскажут это вслух».
– Как ты тут без нас, чем занята?
– Я все ещё тружусь в прачечной, – кратко ответила девушка, ковыряясь в тарелке. А была у неё на обед картошка пюре, да только не та, что у нас. Водянистая, блеклая. Подозреваю, что приготовили её из разведённого порошка. В прежнем мире я такую дрянь ни за что бы есть не стал, а тут ей кормили три четверти населения базы. Было очень неудобно в такой обстановке есть самому.
– Хочешь половину котлеты?
– Нет, спасибо, – ответила ламия.
– Да чего ты отказываешься! – Дмитрий в своей манере тут же взял инициативу. – Вот, кушай, а то совсем бледная стала.
Не слушая возражений, гном поделился своей порцией, а там и я воспользовался примером. Вскоре содержимое тарелки Кати стало выглядеть намного лучше.
– Спасибо, – тихо пробормотала смущённая и в то же время повеселевшая девушка.
– Ой, да ладно тебе. Нам и этого хватит. Ну по крайней мере мне. За Серого не поручусь, он вон какой вымахал, трудно прокормить такую каланчу.
– Еще вопрос, кого труднее, ты вон как разъелся в ширь, не сразу обойдёшь, – тут же вернул подачу товарищу.
Дальше пришел черёд веселых разговоров, за время которых я с удовлетворением отметил, как ожила девушка. Было боязно за неё, особенно на фоне известия о самоубийствах. Не хотелось для знакомой такого конца.
– А чего народ говорит? Есть интересные слухи? – в какой-то момент спросил Дмитрий.
– Есть, только… – девушка на миг замолкла, оглянувшись по сторонам. Этот её маневр сразу заинтересовал, подсказывая, что дальше прозвучит нечто нетривиальное. Правда за конспирацию Кате стоило поставить двойку, ибо таким шагом она только привлекла к нам ещё больше косых взглядов.
– Только не очень хорошие слухи, – уже шёпотом продолжила девушка. – Об огре говорят плохое.
– Ну это не удивительно. А что именно?
– Много чего. Говорят, Добрынин раньше был бандитом.
– Да в легкую! – охотно согласился гном.
Я тоже такой вариант не стал бы исключать. Хотя огр вполне себе мог служить в полиции, быть чиновником или кем ещё «при власти». Сложно было понять, всё же со всеми этими категориями людей я редко сталкивался, так что сообразить, к кому именно относилось наше «большое начальство» не мог.
– А ещё говорят, что уже несколько человек поплатились за его критику. Каждого, кто возмущается огром, хватают и волокут в тюрьму. И даже своих он не щадит и направляет на смерть. Как с тем отрядом, где семеро сгинули.
– Это с каким отрядом? – искренне не понял я.
– Ну тем же, остатки которого вы спасли! – чуть громче ответила девушка, и тут же испуганно замерла, став оглядываться по сторонам. Поймав несколько любопытных взглядов, она забеспокоилась ещё сильнее, но зря. Если только среди соседей не было кого-то с улучшенными органами чувств, услышать нас не могли. А даже если бы это им удалось, за такие разговоры в казематы тащить бы не стали, что бы там не думала Катя.
– Так ведь там не семеро, а трое погибло, – поправил девушку гном.
– Ну всё равно не щадит. Послал их на смерть.
Я неопределенно пожал плечами, не зная, что на это ответить. О тех событиях было известно две версии. Первая, адептом которой была Катя, говорила о том, что огр приказал отряду проверить дворец, наплевав на предупреждение об опасности. Другая утверждала, что обыск дворца был инициативой Багрова, в то время как Добрынин ему ничего не приказывал. Понятное дело именно на ней настаивал сам огр. Но вот в чём крылась проблема. Добрынин инструктировал Багрова наедине, без свидетелей. В то время как выжившие разведчики упорно настаивали на том, что сунулись внутрь именно из-за указания большого начальства. И даже угрозы не смогли заставить их говорить иначе. Как итог, большинство обитателей базы сходилось во мнении, что виноват в трагедии был именно Добрынин. И на это накладывались все прошлые претензии. Фактический захват власти огром, его беспардонная, резкая манера речи, угрожающий внешний вид, избиение того орка в первый день. Популярностью наш лидер не пользовался.
– Не знаю, как вы можете с ним говорить. Он ведь такой страшный, – тихо произнесла Катя.