- Пойдём!
Я послушно последовала за ним.
Какое-то время он шёл молча, пока на горизонте не осталось наших сотрудников. Тогда-то он и начал:
- Алёна, ты сама всё понимаешь. Я могу войти в положение любого другого, но ты моя дочь. И я не хочу краснеть за тебя! Тем более что тебе не свойственно сыпаться на такой ерунде.
Я снова почувствовала себя как на каком-то экзамене, который посмела не сдать так, как должно.
Мне конечно не хотелось бы валить всё на то, что моя семейная жизнь дала трещину. Тем более что для папы это всё равно не аргумент. Как он говорит, все сопли, слёзы, слюни я должна оставлять для подушки – девичьей подружки, а не выносить на всеобщее обозрение. И уж тем более не волочь свои семейные проблемы на работу. Здесь надо именно работать! Только тогда можно добиться успеха. Стоит ли лишний раз говорить, что по его мнению, оправданий для моей промашки сегодня у меня не было? Только отягчающие обстоятельства. Вот и стояла, молча снося его упрёки.
В конце концов ему надоело меня отчитывать и он выдохнул глядя на меня:
- А твой что? Так и мнёт титьки до сих пор?
- Пап!
Я с укоризной посмотрела на отца, прежде чем прошмыгнуть вслед за ним в кабинет до которого мы наконец дошли. Остановилась возле зеркала и ахнула, глядя на своё отражение.
- Етиишкина кошка!
У меня две маленьких дочки. В жизни бывает всякое и ругаться иногда хочется, но чтобы не материться при детях мне так часто приходилось выдумывать подобную дичь, что я даже без них уже не могу искоренить это в себе.
А сейчас и повод был весомый. На голове был просто какой-то кошмар! И вот в таком виде я предстала перед людьми?! Я закрыла глаза и всё-таки выругалась про себя смачным матом. Не удивительно, что Федулов надо мной посмеялся.
Вынула шпильки из волос, позволяя им волной упасть на плечи. Отец в это время устраивался за своим столом. Не успел сесть, как вновь начал возмущаться:
- Что пап? Сел тебе на шею и свесил ноги! Что это за мужик такой?!
- Не начинай! – оборвала я его. Хотя и с неохотой. В последнее время про себя мне все больше хотелось с ним согласиться. Но до сих пор я пресекала это. В конце концов муж старался. Как мне казалось.
Закрепила пучок на затылке и произнесла уже не в первый раз:
- Ты ведь знаешь, как сейчас сложно найти хорошую работу…
- Особенно такому паразиту как твой Костенька. Сколько раз я предлагал ему место?! Так оно видите ли оказалось недостойно его амбиций! Да если бы он не был моим зятем, я бы и должность курьера ему не доверил!
Я вяло прослушала остальные потоки утренней брани, которые он вылил на Лучина. Костя давно достал моего отца своей ленью и бесхребетностью.
Я уже устала за него заступаться. Тем более сейчас, когда я пребывала в таком состоянии, что мне и делать этого совсем не хотелось.
6
После этого я стояла на балконе и курила. Кабинет отца я покинула минут десять назад. Тест с двумя полосками лежал рядом со мной на перилах.
Пока ко мне бесшумно, как он умеет, не подошел Вадим. Вадим Левшов. Помимо того, что числился у нас начальником охраны, он также был моим старинным приятелем. Ещё со времён студенчества.
- Что приуныла, Алёна Игоревна?
Я вздрогнула от неожиданности и повернулась к нему. Он тем временем уже бесцеремонно схватил тест и начал разглядывать его.
- Если я не ошибаюсь, то тебя можно поздравить, и вы с Костей третьего ждёте?
Я поморщилась и стряхнула пепел прямо с балкона.
- Можно было бы. Если бы он был моим.
Вадим вздёрнул бровь, а я вздохнула.
- Под дверь сегодня подбросили.
Картина лично для меня от этого не сильно прояснилась, но Левшов так выразительно на меня посмотрел, что я продолжила:
- Чёрт его знает, может и чья-то глупая шутка. Но не мог бы ты это как-то проверить? Узнать кто принёс эту… благую весть? Может можно хотя бы по камерам посмотреть?
В нашем доме их ведь тоже натыкали. А у моей семьи могут быть недоброжелатели.
(Мне кажется, я сама на столько закопала себя в быт и работу, что и муж стал для меня обыденным. Наши отношения стали тем, что я должна тянуть на своих плечах. По привычке. Я люблю его конечно, но уже давно не тем чувством, которое окрыляет и воодушевляет меня на что-то. Поэтому и мысль о возможной измене Кости сейчас даже как-то не укладывается в моей голове. Мне сложно было поверить, что он может быть кому-то интересен, раз я сама потеряла к нему прежний интерес.)
Я рассказала Левшову подробнее про коробку, которую нашла утром, умолчала только о том, как несколько минут разворачивала все другие, что были в ней, с выражением глупой любви и надежды, относившихся к моему супругу.