Получается, что Ниоба столкнулась с задачкой о трех монетах! Одну можно отложить в сторону — Клото. Остается две. Если бы Ниоба знала, какая из них наделена необходимым качеством, она могла бы сосредоточить все свое внимание только на ней и приобрести более надежный шанс выяснить, о чем же идет речь. Конечно, она вряд ли сумеет таким способом получить прямой ответ на свой вопрос, но попробовать все-таки стоит.
— Маг, вот о чем я хочу тебя спросить, — сказала она. — Способна ли Атропос помешать Сатане в том, что он сейчас задумал?
— Нет, — ответил демон.
По рядам проклятых душ прокатился вздох разочарования, а демоны принялись громко ликовать. Они решили, что Ниоба проиграла; поскольку не знали, что ответ содержит в себе ложное утверждение и что Ниоба об этом догадалась. Маг только что подтвердил ее предположение, дав ключ к победе.
Сатана поднялся со своего огненного трона.
— Итак, ты проиграла и теперь принадлежишь Мне, несчастная женщина!
— Не смей ко мне прикасаться, гнусная тварь! — выкрикнула Ниоба. — У меня кончились нити, но и у тебя больше не осталось иллюзий. Я прошла лабиринт.
— Однако не получила ответа, — заявил Сатана, направляясь к ней; теперь языки пламени окружали Ниобу, Сатану и всех двенадцать демонов.
— Я получила ответ! — возмутилась Ниоба. — Взвешивая твоих демонов, я поняла, что ты заколдовал моего сына таким образом, что он должен был солгать мне. Следовательно, дело в Атропос!
— Смешно! — ответил Сатана. Кольцо огня начало смыкаться, уничтожило демонов, которые исчезали по очереди в клубах дыма, словно их подожгли огромным факелом. — Все знают, что ты проиграла. — Сатана потянулся к ней, его руки тоже полыхали огнем. — Я стремился заполучить твою душу целых шестьдесят лет, и вот ты Моя!
— Нет! — вскричала Ниоба. — Я требую справедливости! У меня есть ответ!
На ноги вскочил Марс.
— Сатана, ты слишком много себе позволяешь, — сказал он и положил руку на рукоять своего огромного алого меча.
Сатана нахмурился, потом остановился, а вместе с ним замерло и огненное кольцо. Рядом осталось стоять четыре демона, включая и того, который был Магом.
— Твоя очередь еще придет, Вояка! — пробормотал он, а затем, повернувшись к зрителям, объявил: — Пусть тогда общипанная курица даст нам ответ, если он у нее есть. Здесь и сейчас!
— Согласен, — ответил Марс, который так и остался на ногах. Рука его покоилась на рукояти меча.
Итак, Марс сделал все, чтобы обеспечивать соблюдение закона. Ниоба поступила мудро, выбрав его в качестве судьи.
Сатана обвел глазами присутствующих и лишь после этого уставился на Ниобу:
— Давай ответ, уродина! Ты блефуешь!
Однако Ниоба еще не нашла ответа; она знала только, что у нее имеется ключ.
— Всему свое время, рогатый.
— Сейчас… или придется расплачиваться! — объявил Сатана.
— А ты не забыл, что у нас нет лимита времени? — напомнила Ниоба. — Лабиринт считается пройденным, когда я получу ответ — или не получу. Я могу думать двадцать лет, если пожелаю. Верно, Марс?
Марс безжалостно улыбнулся:
— Верно, Лахесис. Время не оговаривалось.
— Какая благословенная лазейка! — проворчал Сатана. — Ладно, хорошо, я подожду… Я буду ждать, пока не замерзнет сам Ад. — Он махнул рукой и языки пламени снова ожили. — А это произойдет нескоро.
Ниоба знала, что огонь не причинит ей никакого вреда — по крайней мере до тех пор, пока игра не закончена. Хотя, возможно, доставит некоторые неудобства. Сатана пытается отвлечь ее.
Она постаралась сосредоточиться — значит, действительно дело в Атропос. И речь идет об обрезании нитей. Но Атропос не может ничего сделать, пока Лахесис не отмерит нить. Если пешки Сатаны, действующие на Земле, могут быть нейтрализованы Лахесис, почему тогда Маг исключил ее из своего ответа? Ему следовало сказать «да», чтобы направить ее внимание на Атропос, поскольку он был вынужден солгать. Получается, что Лахесис тут ни при чем.
Что произойдет, если Атропос обрежет неотмеренную нить? Ну, если она возьмет нить в начале — случится катастрофа; это они узнали на собственном печальном опыте. Впрочем, сейчас слишком поздно отрезать начальные части нитей жизни приспешников Сатаны, попавших в сенат, они уже заняли свое место на Гобелене. Другой конец… Если нить отмерена и закреплена на Гобелене, ее очень сложно обрезать раньше полагающегося времени. Однако, по всей видимости, возможно. Атропос никогда не станет это делать, потому что таким образом можно причинить Гобелену серьезный вред.
Что-то здесь не так! Когда Лахесис отмеряет нить, она определяет ее потенциал. Но не все живут таким образом, чтобы его реализовать. Иные не выдерживают и теряются. Смертные называют это самоубийством — когда человек сам решает положить конец своей нити. Обычно инстинкт самосохранения спасает человека, но когда он слабеет…
Вот, нашла. Ниоба повернулась к Сатане:
— Когда Атропос отрезает нить вне очереди, после того как она была вплетена в Гобелен, жизнь заканчивается, несмотря на длину, отмеренную Лахесис. Это называется самоубийством. Атропос кладет конец желанию данного индивидуума жить — уничтожает его инстинкт самосохранения. А без него средний человек очень быстро устает от однообразия и трудностей своего существования и решает отправиться в загробный мир. В особенности если он вериг, что попадет в Рай — или ему обещано особое отношение в Аду.
— Я обращаюсь с самоубийцами не лучше, чем с остальными! — возмущенно воскликнул Сатана и пламя, окружавшее его, вспыхнуло ярче прежнего.
— Но ты ведь обещал определенные привилегии тем, кто согласится выполнить твои поручения на Земле, — сказала Ниоба. — Например, тем, кто должен занять места сенаторов, теперь наслаждающихся своей вновь приобретенной молодостью. Так вот, они могут прийти к тебе гораздо раньше, чем ты думаешь.
— Тогда я прикажу мучить их в два раза сильнее! — Сатана был в ярости.
— Они нужны мне на Земле!
— В течение двадцати лет или около того, — согласилась Ниоба. — Но если Атропос обрежет их нити раньше времени и твои дружки лишатся желания жить дальше, вряд ли они захотят так долго ждать обещанной награды.
— А им и не полагается никакой награды! — Языки пламени почти поглотили Сатану.
— Тогда какой им смысл выполнять твои приказы? — нежнейшим голосом спросила Ниоба. — Тебе будет очень непросто собрать нужное количество голосов, если эти люди поймут, что ты их обманул.
— Ты блефуешь! — выкрикнул Сатана. — Ты не сможешь уничтожить свои собственные нити!
— Чтобы спасти человечество? — спросила она. — Скорее всего не смогу… но, полагаю, что практичную Атропос ничто не остановит.
— Уж во мне не сомневайся! — крикнула со своего места Атропос.
— А без этих голосов через двадцать лет окончательное решение останется за другими силами — и решит все голос моей внучки Луны!
Сатана молчал. Он замер в кольце пламени, сомкнувшемся вокруг них. Загорелся последний демон — тот, что был Магом. Когда демоническое обличье исчезло в клубах дыма, Ниоба увидела своего сына, который стоял и улыбался ей.
В следующее мгновение Ниоба утонула в огне, закрывшем от нее видение Ада. Однако жара она не почувствовала.
А потом в воздухе прояснилось, Ад исчез, и вместе с ним зрительный зал. Ниоба стояла в замке Марса, откуда пустилась в диковинное путешествие по лабиринту. Она вернулась в свое физическое тело, ее душа была в целости и сохранности, в роли одного из аспектов Судьбы. А сам Марс улыбался ей совсем как Маг, там в Преисподней.
— Ты справилась! — крикнула Клото и мысленно ее поцеловала.
— Молодец, подружка! — похвалила Атропос.
Ниоба с облегчением рассмеялась:
— Клянусь собственной душой!
Она знала, что впереди ее ждет долгая работа в роли Лахесис, которая доставит ей множество удовольствий.