— Угу, угу…
Я сделала движение головой, мол, давай конкретней.
— Он симпатичный. Серьезно. Восемь с половиной из десяти. Он катается на лыжах, плавает, поднимает штангу…
— И не может поднять…
— Он бесподобен в постели!
Я начала смеяться.
— В чем же дело, Вера? У него пахнет изо рта? Он рассказывает анекдоты? Ты знаешь, я ненавижу мужиков, которые рассказывают анекдоты.
Она покачала головой.
— Он маленький.
— Насколько маленький?
— Немного больше метра шестидесяти, может быть, метр шестьдесят три. А я — метр семьдесят пять.
Я уставилась на нее с недоверием.
— Ну и что? Ты встречалась с полдюжиной парней ниже тебя ростом.
— Да, но в тайне это всегда меня раздражало.
Я снова уставилась на нее.
— Ты хочешь отказаться от парня из-за этого?
Ее тон стал вызывающим.
— Слушай, он замечательный. Он просто мне не подходит. Я его не сужу. Это просто мой выверт.
— Как его зовут?
— Нелл Хесс.
Я протянула руку и вытащила из корзины клочок бумаги. Взяла со стола ручку.
— Дай мне его телефон.
Вера захлопала глазами.
— Ты ему правда позвонишь?
— Эй, я всего лишь метр шестьдесят восемь. Что такое пяток сантиметров между друзьями?
Она продиктовала мне номер телефона, я старательно его записала и убрала бумагу в сумку.
— Завтра меня не будет в городе, но я позвоню ему, когда вернусь.
— Прекрасно.
Я стала, чтобы уйти, и остановилась в дверях.
— Если я выйду за него замуж, тебе придется быть девочкой с цветами.
3
На следующее утро я сократила пробежку, торопясь выехать из города. Я покинула Санта-Терезу в 6.00, в машине, нагруженной вещевым мешком, портативной пишущей машинкой Смит-Корона, информацией о матери Айрин Герш, портфелем, разными мелочами и сумкой-холодильником, куда я впихнула упаковку с шестью банками диетического Пепси, сэндвич с тунцом, пару мандаринов и пакет шоколадного печенья, испеченного Генри.
Я ехала по шоссе 101, вдоль берега, до Вентуры, где дорога поворачивает вглубь суши.
Мой маленький «фольксваген» стонал и пыхтел, взбираясь на гряду Камарилло, пока не достиг вершины, за которой простирались Тысяча Дубов.
Когда я добралась до долины Сан-Фернандо было около семи, начался час пик, и машины заполнили дорогу. Они перестраивались из одного ряда в другой с такой скоростью и грацией, что это напоминало дорожный серфинг. Смог покрыл долину, сделав окружающие горы невидимыми настолько, что, если бы вы не знали, что они есть, то могли бы подумать, что территория плоская, как тарелка.
В Северном Голливуде 134 дорога отошла в сторону, на Пасадену, в то время, как 101 пошла к югу, к центру Лос-Анджелеса. На карте центр Лос-Анджелеса выглядит как маленькая дырочка посередине свободно связанной розовой шали, протянувшейся через округ Лос-Анджелес и дотягивающейся на юге до округа Орандж. Сходящиеся дороги образуют клубок, с запутавшимися в нем небоскребами.
Я никогда не занала людей, у которых действительно были бы дела в центре Лос-Анджелеса.
Если только у вас нет сильного желания увидеть Юнион Стэйшн, Оливера стрит или Скид Роу, единственная причина отважиться посетить район Шестой или Спринг — это оптовый рынок золота или Купер Билдинг, где продается одежда известных брендов, уцененная до подвально-барахольного уровня. В большинстве случаев для вас же будет лучше прибавить скорость и проехать мимо.
Вы отметите, что я пропустила все события вечера четверга. Я скажу, что зашла вечером к Рози, за обещанным стаканчиком, только для того, чтобы обнаружить, что они с Генри подготовили для меня день рождения-сюрприз. Это был один из тех унизительных моментов, когда зажигается свет и все выскакивают из-за мебели. Я не могла поверить, что это происходит. Иона был там, и Вера (предательница, которая не сказала ни слова, когда мы виделись раньше), Дарси и Мак из Калифорния Фиделити, Моза из соседнего квартала, некоторые постоянные посетители бара и пара бывших клиентов. Не знаю, почему это кажется таким стыдным, чтобы принять, но у них был настоящий торт и настоящие подарки, которые я должна была сразу открывать. Я не люблю сюрпризов. Я не люблю быть в центре внимания. Мне нравятся все эти люди, но быть объектом такого количества доброжелательности для меня слишком.
Надеюсь, что я говорила правильные вещи. Я не напилась и не опозорилась, но как-то отключилась, как будто отделилась от собственного тела. Вспоминая об этом сейчас, в уединении моей машины, я улыбаюсь. Такие события всегда кажутся мне лучше в ретроспективе.
Вечеринка закончилась в десять. Генри и Иона проводили меня домой и, после того, как Генри удалился, я показала Ионе квартиру, стесняясь, как невеста.
У меня было четкое впечатление, что он хочет провести со мной ночь, но я не могла на это согласиться. Не уверена почему — может, из-за разговора с Верой, но я чувствовала себя отстраненной и, когда Иона хотел поцеловать меня, я отодвинулась.
— Что случилось?
— Ничего. Просто время для меня побыть одной.
— Я тебя чем-то огорчил?
— Эй, нет. Точно. Я очень устала, вот и все. Этот день рождения меня доконал. Ты меня знаешь. Такие ситуации не для меня.
Он улыбнулся, блеснули белые зубы.
— Ты должна была видеть выражение своего лица. Это было прекрасно. Очень смешно было видеть, как тебя застали врасплох.
Он облокотился на дверь, руки за спиной, свет из кухни окрасил половину его лица теплым желтым сиянием. Я поймала себя на том, что мысленно его фотографирую: голубые глаза, темные волосы. Он выглядел усталым.
Иона — полицейский, который занимается розыском пропавших людей, так мы с ним и познакомились почти год назад. Я действительно не уверена в том, что к нему испытываю в настоящее время. Он добрый, запутавшийся, хороший человек, который хочет поступать правильно, что бы это ни было. Я понимаю его дилемму с женой и не виню его за его роль в этом. Конечно, он будет колебаться. У него две маленькие дочки, которые все усложняют еще больше. Камилла уходила от него дважды, оба раза забирая девочек с собой. Иона смог удачно без нее обходиться, но только она поманила пальцем, он сразу прибежал назад.
С тех пор это так и продолжалось, туда-сюда. В ноябре она решила, что у них должен быть «открытый брак», что, как он понял, являлось эвфемизмом для ее измен. Он чувствовал, что это дало ему свободу встречаться со мной, но я вполне уверена, что он никогда не говорил об этом Камилле. Насколько «открытым» может быть этот брак? Хотя я и не хочу многого от отношений, меня несколько беспокоит неопределенность моего положения. Иногда Иона ведет себя как семьянин и водит девочек в зоопарк по воскресеньям. Иногда он ведет себя как холостой папаша, делая то же самое. Он и его дочки проводят кучу времени, уставившись на мартышек, в то время как Камилла занимается бог знает чем. Со своей стороны, я чувствую себя как второстепенный персонаж в пьесе, которую я не стала бы смотреть. Однако, грех жаловаться, когда я с самого начала знала, что он женат.
Ладно, я большая девочка и смогу с этим справиться. Ясно, что я понятия не имела, во что ввязываюсь.
— Что за выражение лица? — спросил он.
Я улыбнулась. — Это спокойной ночи. Я уже засыпаю.
— Тогда я ухожу и дам тебе поспать. У тебя замечательная квартира. Жду приглашения на обед, когда ты вернешься.
— Ага, ты знаешь, как я люблю готовить.
— Мы что-нибудь закажем.
— Хороший план.
— Позвони мне.
— Хорошо.
Если честно, лучший момент дня наступил, когда я, наконец, осталась одна. Я заперла входную дверь и убедилась в том, что все окна как следует закрыты. Выключила свет внизу и поднялась наверх по винтовой лесенке. Чтобы отметить мою первую ночь в квартире, я налила ванну, добавив немного пены, которую получила в подарок от Дарси. Она пахла сосной и напоминала средство для уборки, которое применялось в моей школе.