— Стеф! Прекрати! — Теперь я вырываюсь из объятий. — Моя помада! И ты мнешь мои брюки!
Пытаюсь вырваться из железных мускул мужа! Стеф очень сильный, не зря он не вылезает из спортзала. Обожаю его накаченное тело, напоминающее античные греческие скульптуры. Геркулес! Но сейчас это играет против меня. Под конец я зло посылаю легкий заряд тока, а меня в ответ кусают в плечо. Я взвизгиваю и наконец-то вырываюсь. Стеф смотрит на меня опасно, как на жертву. На его губах, будто кровь, следы моей помады, которые он стирает тыльной стороной кулака. Ив моей груди тут же разливается огонь желания. Но, поджав губы, начинаю поправлять на себе одежду, напомнив, что отвлекаться нельзя.
Через несколько мгновений Стеф вздыхает и опасные угольки в глазах гаснут, теперь он смотрит на меня нежно и скучающе:
— Ты была на завтраке?
— Да.
— Кто еще был?
— Почти все. Кроме тебя, Реджины и Мелани.
— Так Реджины нет? — Его бровь игриво изгибается, намекая на желание, которое у обоих не удовлетворено.
— Нет. Но напоминаю, нас с тобой ждут в Сенате.
— Подождут… — Обиженно насупливается Стефан, как ребенок, начиная ковыряться пальцем в ручной вышивке моего пододеяльника. — А что Оденкирки? Слышал, наша пара вчера поссорилась. Рэй был расстроен, что Мелли напивалась. Если честно, я его понимаю, я бы тоже не хотел, чтобы ты пила шампанское с Ноем и без меня. Хотя, когда я напивался с ним, он был отличным слушателем.
Я невольно прыскаю со смеха. Уверена, брат на стену лез, чтобы Стеф заткнулся.
— Наверное, Рэйнольд сегодня злой…
— Нет. Расстроенный? Да. Но не злой. Я для Мелани настойку передала за завтраком, чтобы не мучило похмелье.
— Впервые видел их такими. Обычно, это мы с тобой ссоримся.
— Ссориться — это нормально! Надо быть глупцом, если ты думаешь, что твои отношения будут обходиться без ссор. Каждая деталька в любом механизме должна притереться, чтобы все слаженно работало.
— Иногда, механизм ломается… — Бурчит он из-под руки, которой прикрыл лицо.
— Ну, этот вряд ли сломается! Я видела их свадьбу в будущем! — Я кидаю последний козырь.
— Рэя и Мелани?! — Стеф даже вскрикивает. — То есть они разведутся и снова сойдутся?
— Откуда я знаю? Но в скором времени мы снова будем на их свадьбе, шафер. — Отвечаю и нервно поглядываю на часы. Осталось восемь минут до выхода. Если бегом до подземелий, то успею.
— Всё! Время истекло. Я убежала, а ты опоздал! Запомни, Клаусснер, в этот раз я покрывать тебя перед Архивариусами не буду!
— Ха! Это ты запомни, Клаусснер, мы не оправдаемся перед Архивариусами!
Я выражаю ему весь свой скепсис во взгляде.
— Не забудь купить сегодня билеты в театр, ты обещал.
— А ты не забудь на футбол!
— Только после того, как увижу в театр! — Кричу, выходя из комнаты.
— Вы понимаете, мы к вам обратились в связи с тем, что вы помогали Инквизиционной группе в ночь свержения Сената через вашего Светоча… — Шепчет мне немного смущенно Барт Маартен. Лысоватый бельгиец с крючковатым носом напоминал скорее школьного учителя в своей вязаной жилетке, чем Архивариуса, хотя был при галстуке и одет в костюм.
— Вы давали точные указания их действиям, сводя к минимуму потери. — Продолжает он, всё тем же смущенным полушепотом.
А меня пробирает дрожь. Вспоминать страшно, что творилось, как я металась между жизнями друзей и Стефаном, как выбирала варианты прохождения их на каждый этаж следом за Морганом. Удивительно, что я не свихнулась тогда. Спасибо Архивариусам, которые потом помогли реабилитироваться и отключить некоторые эмоции на воспоминаниях. Очень неприятная процедура была, о которой никто не знает. Даже Стефан.
— Что вы от меня хотите?
— Нам нужен пророк и экзорцист. Мы сразу же вспомнили о вас. Ведь вы же практикуете ритуалы изгнания.
Моя гордость и радость тут же сдуваются, как воздушный шарик. Глупая Ева Валльде. Думала, что Сенату наконец-то понадобились мой дар и умения. А оказывается им нужен изгоняющий бесов.
— И в чем проблема?
— Дело в том, что Химеры нам сдали одну зараженную. Вы знаете, что люди одержимые бесами, да еще от Инициированных могут предсказывать и прорицательствовать.
— И? — Мое любопытство снова зажглось, как лампочка. Что же такое им наговорила одержимая, что Сенат испугался и рванул искать пророка. Хотя после той ночи, остатки Архивариусов и новые приглашенные, теперь дергаются по любому поводу. Сенат запуган. Сенат рефлексует на любую хлопушку, считая проявлением магии.