Не получилось! Я разочарованно вздыхаю. Ладно. Научусь. Как научилась справляться с другими элементарными заклинаниями, так научусь и это. Даже больше! Не будь я Евой Валльде. Я освою этот трюк, не произнося заклинание — только с помощью силы воли двигать предметы, зажигать, поднимать в воздух, менять их свойства. А самое главное, я научусь гипнозу! Назло Клаусснеру.
— Ева? Что-то случилось? — Фру Оса Холмберг заглядывает ко мне, привлеченная грохотом падения подсвечника.
Я стою ровно в середине спальни, еще не сняв уличную одежду. Возле белого мраморного камина стоят дорожные сумки. Понимаю, что, наверное, выгляжу странно, поэтому тут же расплываюсь в вежливой улыбке.
— Нет. Уронила случайно!
И словно в доказательство показываю канделябр, отметив про себя, что теперь ситуация становится еще более странней: камин в паре метров от меня, я, полностью одетая, стою в середине комнаты с подсвечником в руках. Но фру Оса даже не замечает этого, а лишь кивает в ответ и расцветает своей доброй улыбкой.
— Я так соскучилась по тебе, моя девочка! Дом будто опустел без тебя и брата. Я смотрю Америка пошла тебе на пользу! Ты поправилась, стала еще краше!
Она даже стирает слезу, покатившуюся по морщинистой щеке. Меня же задевает фраза, о том, что я поправилась. Меньше всего хотела бы обсуждать мой вес!
Встрепенувшись, фру Оса указывает на шкаф, звякнув своим браслетом со Святой Елизаветой на запястье.
— Мама тебе к твоему приезду новые вещи купила. Надеюсь, что они будут тебе в пору. — Вот опять! — Выбери сама к обеду. Я приготовила твои любимые щёттбуллар. И, конечно, будет селедка. Ты, наверное, соскучилась по селедке? В твоей школе такого не было — я знаю точно.
Чтобы не показать свое раздражение, я молча ставлю канделябр обратно на камин.
— Вот! Смотри, какое платье! — Она вынимает белое красивое платье. Но, судя по размеру, оно мне будет впритык. Будь проклят Стефан Клаусснер со своим даром!
Чтобы отвлечь себя от мыслей о нем и своей ненависти, перевожу тему.
— Платье, действительно, красивое. У мамы всегда был отличный вкус. И я тоже соскучилась по дому, фру Оса. Мне не хватало дома в Америке. И да, селедки там точно не было! Расскажи, что здесь произошло пока нас не было? Какие новости? Как Мария? Ларс? Слышала что-нибудь о них? А фрау Форшблад все еще на конюшне? Я так соскучилась по верховой езде и по Фарниру. Надеюсь, он еще числится за мной?
Я сразу вспоминаю своего любимого коня: его бархатную кожу, ветер в моих волосах, его мускулистое тело под собой, горячее фырканье, как у дракона, и мою слюнявую ладонь, когда он берет из нее лакомство.
— Конечно! С ним все в порядке! За ним очень хорошо следят. Думаю, фру Валльде даже разрешит после обеда тебе наведаться на конюшню. Твоя подружка, Мария уехала, как вы с Ноем, учиться в Париж. Ее брат остался тут, в Стокгольме. Фру Сёдерберг не знает, что с ним делать. Ларсен связался с плохой компанией и уже имел дело с полицией, поэтому его учеба в Британии сорвалась.
Внезапно в коридоре раздаются спешные шаги, и встревоженный голос мамы, будто звук пилы, звенит в тишине дома:
— Оса! Оса! Ты не знаешь, где лежат документы по страховке? Я не помню, куда их положила! Не могу их найти! Оса!
— Прости, Ева. Договорим позже. — И Оса откладывает платье, покидая мою комнату и идя на беспокойный зов своей работадательницы. Я закрываю за ней дверь и уныло смотрю на платье. Нет, я не влезу в него. Даже пытаться не буду. Скорее всего придется, поискать что-то другое. Зеркало как назло подтверждает отражением, какой я стала.
Еще раз будь проклят этот невыносимый Стефан Клаусснер! Побыстрее бы у него проявился знак, и он ушел с Начала! С самого нашего появления с Ноем в школе Инициированных он, словно клещ, прицепился ко мне и постоянно измывается. Я руку даю на отсечение, что он, как и его старшая сестрица, уйдет к Химерам. Даже в будущее смотреть не стоит! Это и так видно! Вечные шуточки, пренебрежение правилами, самодовольство и эгоизм. Только и умеет кулаками работать! С мозгами у него явно недостаток.
Я закрываю глаза от нахлынувших чувств: ненависть, боль, унижения. Именно Стефан Клаусснер виноват в том, что я стала толстой, как корова. Его дар — управление физикой тела человека. Я долго не могла понять это и списывала, что никак не могу адаптироваться к новому климату и часовым поясам. На самом деле, этот противный итальяшка «отключал» во мне центр насыщения и я не могла остановиться есть. Он заставлял меня мучиться от бессонницы, усыплял пару раз прямо на уроке, довел меня до истерик. Когда он стал провоцировать обмороки у меня во время занятий, я так перепугалась, что практически поселилась у врачей. Еще неизвестно до какой бы беды дошло, если бы Ной не догадался и не рассказал курирующему нас Архивариусу.