Разочарование
Очередной тревожный затянувшийся вечер. Хотя ночь уже тут. Но еще час и наступит новый день.
В плеере играет немецкая группа с приятным голосом исполнителя. Язык очень похож на шведский, поэтому ловлю общий смысл песни. Это даже хорошо. Успокаивает. Не дает отвлечься и в то же время отвлекает от тревоги.
И все-таки забавно как некоторые слова звучат в наушниках. Эти отзвуки немецкой речи напоминают о Стефане и его излюбленной привычке переходить на этот язык. От этого становится еще хуже. Еще нервозней и печальней. Тоскливо кидаю взгляд на прикроватный столик, на котором лежат несколько библий в разных переводах, мои записи и «Молот ведьм». На полке стоят «История Инквизиции», «Торквемада и испанская инквизиция» Рафаэля Сабатини, некоторые средневековые трактаты об одержимых и исцелении словом Божьим, добытые Инквизитором Ронда для меня. С чего-то в Сенате Архивариусы пришли к выводу — заострить внимание в моем обучении на экзорцизме и теологической составляющей. Не знаю, но это неосознанно наталкивало на мысль, что мне, наверное, не хватает духовности. Возможно, у них есть сомнения по поводу меня: способна ли я быть истинным Инквизитором? Я и сама не знала. Обстоятельства явно были не в мою пользу: роман со Стефаном, второй год пребывание на Начале, хотя в списках учениц школы Саббат, последний скандал с участием полиции.
Мелодия сменяет другую, и внезапно в ушах начинает резко звучать барабан, который будто хочет выбить все мысли из головы. Но градус переживания уже велик, что эта дробь вызывает больше боль, чем помогает отвлечься. В итоге, я выключаю плеер и откидываю в сторону. Ужасно! Расслабиться совершенно не выходит. Нервирует каждая мелочь: отсутствие в доме четы Ромеро, мигающий свет от светофора в окне, тикающие часы, отсчитывающие секунды до завтрашнего дня.
Завтра! Точнее уже сегодня! Осталось подождать несколько часов, Стефан! И я вытащу тебя из изолятора! У меня есть деньги для выкупа. И мы снова будем вместе!
Словно в подтверждение, на меня с фотографии смотрят черные глаза в обрамлении длинных ресниц и густых широких бровей. Фото было сделано в мой день рождения в нашем с ним месте — в парке недалеко от школы. На снимке мы такие беззаботные, счастливые, дурачимся. В напоминании об этом дне, на рамке висит дорогой браслет от Tous от Стефа! Он не мог без пафоса. И даже думать не хочется о том, откуда он взял деньги.
На мне его любимые шорты с большими пуговицами. И теперь все пространство вместе со мной, каждая ее деталь, каждое мое движение наполнялось мыслью и переживанием о нем.
Будущее ускользает от меня, когда я пытаюсь заглянуть в грядущее. Будто вода вытекает сквозь пальцы. Может, мне не дано смотреть в свое будущее? Я могу лишь делать это для других?
Взгляд невольно падает на смешного фиолетового кота на столе. Эту копилку для меня выиграл Джо в одном конкурсе, сейчас в ней лежат деньги для Стефана. Я их туда запрятала, чтобы никто не стащил из моей сумки. Сумма-то не шуточная! Поэтому я оставила деньги в своей комнате, отдав под охрану этому фиолетовому коту.
Знаю, что могу позвать Стефа через ведьмин зов, но не хочу себе терзать душу. Он не отвечает. Возможно, пытается оградить меня лишних терзаний. Но я каждый день «шептала» ему о том, чтобы держался и я люблю его. Сегодня вот послала зов, что скоро вытащу, так как деньги у меня! Подойдя к фотографии, рассматриваю любимые черты. У Стефа тогда начала пробиваться первая щетина — выглядело это смешно. Будто забыл умыться. С каждым днем его гормоны превращали из тощего длинного мальчишки в необыкновенного красавца. Сейчас он был мускулист и широкоплеч. Все девчонки сходили с ума от него. А я знала, что все дело в тестероне и других гормонах. Стеф теперь выглядел, как человек, не выходящий из спортзала. Он итак постоянно качался, все больше преобразуя себя в парней с обложки. Даже вечная его небрежность во внешнем виде играла ему на руку. Стефан выглядел теперь очень горячо и опасно. Это не Джо, который лишь вытянулся в рост и обсыпался прыщами. Зато он всегда терпеливо выслушивал, в отличие от Стефа, который мог вспылить в любую минуту.
Побыстрее бы утро. Я тогда заявлюсь с адвокатом в полицейский участок, и вытащим Клаусснера оттуда. Ох, сколько потом будет пустой гордости, что он сидел за решеткой! Представляю, каким тоном это будет мне говориться, показывая всем видом, что я действительно связалась с опасным типом!
Звонок в дверь оглушительно проносится по пустому дому, испугав меня. И тут же настает тишина, которая стала еще сильнее после звука колокола. Замерев, я начинаю проматывать в голове кучу вариантов от того, что мистер и миссис Ромеро вернулись, так как потеряли ключи, до воров. Но то и то глупость! Ромеро знают, где лежит запасный ключ. А воры не станут звонить в дверь. Я кидаю взгляд на часы — без четверти полночь: поздновато для посетителей. Но набираюсь духом и спускаюсь вниз, слыша, как снова прозвучал дверной звонок, изображающий из себя гонг. Звук неприятный. Наверное, так будут звучать мои нервы с тем же дребезжащим оттенком, если сделать их слышимыми.