— Стефан? — Я посылаю зов, понимая, что бесполезно — не ответит! Но все еще есть надежда. Мне нужно услышать его!
— Стефан!
Пустота и молчание.
Все происходящее напоминает кошмар. Я жду ответа, замерев и прекратив дышать. Лишь молюсь, чтобы он ответил. Если ответит, то у меня все еще будет надежда. Но он молчит…
Ромеро нет дома. Пока нет. Наверное, до утра. Я смело иду в кабинет и к бару. Там хватаю первую попавшуюся бутылку. А там будь что будет! Все равно я бесполезна.
Огни отражались в озере. В нашем со Стефаном озере. Это было наше место на мосту. По идее, тут должен был состояться мой первый в жизни поцелуй, но я тогда назло Стефу поцеловалась с Джо. Фу! Он был такой слюнявый! И так некрасиво покраснел и часто стал дышать, что я тогда подумала, что вернулась его астма. Боже! Я такая была глупая! Ведь все равно поцелуй состоялся тут, как и было в предсказании, только уже не первый в жизни, но все равно первый и настоящий по любви.
По любви…
А по любви ли?
Я горько ухмыляюсь. А была ли она? Судя по всему, нет. И делаю глоток противной жидкости — пью за былые чувства. Желудок сразу начинает урчать и отзывается тошнотой. В последний раз я пробовала алкоголь под присмотром Стефана на дискотеке. Запретный плод тогда был сладок! И интересен! С крупной клубникой на дне. Не эта янтарная кислота! Стефан тогда весь вечер потешался надо мной, пока ко мне не стал приставать какой-то тип. И веселье Стефана живо испарилось. Он стал утаскивать меня через черный ход. Завязалась драка. Крик Стефа: «Ева, уходи!». Применение магии, вспышки, которые приняли за закоротившую технику, испуганный визг девушек гоу-гоу. Меня оттеснила толпа зевак от потасовки. Стефан уже дрался против нескольких человек. А затем приехали полицейские, дерущихся разняли, отвезли в участок. Там и обнаружилось, что Стефу подложили наркотики.
Эх… Снова глоток. И алкоголь подкатывает к горлу, оставляя привкус невыносимой горечи. Схватившись за рот, пытаюсь сдержать рвоту.
— Эй! Кто здесь?
Из кустов слышится окрик. Проследив взглядом, вижу как на дорожку выходит толстый охранник парка. Меня очень сильно мутит и качает. Пытаюсь прийти в норму. Но охранник, как назло, направляет на меня луч от фонарика, и свет бьет по глазам до боли.
Жмурюсь. Перед глазами яркие зеленые вспышки со вкусом тошноты.
— Ты чего здесь делаешь?
Я пытаюсь посмотреть на него, но свет, будто скальпель, проходится по зрачку до глазного нерва. И меня выворачивает выпитым алкоголем прямо под ноги. Желудок болезненно сводит, а сознание теряет реальность. Еще чуть-чуть и я свалюсь в обморок.
— Да ты пьяная! Эй! Как тебя зовут? Где твой дом и родители?
Звук его противного голоса все ближе. Я слышу шорох, и вот он возле меня. Противно светит фонариком в лицо. Меня раздирает отрыжка. Во рту ужасно горько. Его рука вцепляется мне в плечо, грубо разворачивая к себе.
— Эй! Гарольд! — Звук рации меня пугает и возвращает в реальность. — Я тут девчонку нашел…
Он не успевает договорить, как я хриплю:
— Ure!
И рация вспыхивает в его руках, как факел. Он с криком кидает технику на землю и пытается затушить, топча ее ногой — этот придурок только что сломал себе рацию.
— Ладно… — Он дышит тяжело, громко и страшно. Этот мистер напуган, а мне противно от него и самой себя. Поэтому наплевав на все правила, начинаю на него воздействовать, гипнотизируя. Знаю, что неаккуратна и мое вмешательство подобно, как оперировать бензопилой, но выбора у меня нет. Поймав взгляд охранника, посылаю такой мощный энергетический разряд, какой могу, сквозь все свое опьянение:
- Уходи.
Взгляд мужчины становится глупым и бессмысленным. Охранник разворачивается, будто робот, и уходит от меня без разбору, прямо в темноту дорожки, где темными страшными сущностями растут кусты можжевельника. Плевать, что с ним будет! Мне сейчас важнее я сама. Проводив взглядом охранника, я, пошатываясь, поворачиваюсь в сторону моста. Красиво. Фонари делают его каким-то черным массивом, будто выгнувшийся хребет дракона. И свет дробится осколками под ними. Меня мутит. Со мной мутит весь мир. Со мной пьяная луна, качаются фонари, будто деревья от ветра, рябью в воде тошнит звезды.
Я поднимаюсь на мостик и смотрю в эту искрящуюся бездну под мостом.
- Убирайся. Это не угроза, это совет.
Я, кажется, вижу в этой ряби блеск лакированной куртки.
- Отпусти моего брата и забудь его.
Шершавое дерево перил под руками. Я вцепляюсь в них так, будто это последнее, что меня держит прежде, чем я сама распадусь на тысячу осколков и брызг в этой бездне. Я перегибаюсь через ограду. Перила сильно врезаются в больной живот. Мои волосы свисают вниз и подобны каким-то бесцветным нитям. Меня тянет в эту черноту. Хочу упасть в нее и раствориться.
- Пока ты окончательно не стала разочарованием для всех. Даже для своих родителей. Ведь так, шведка?
— Так. Я — разочарование…
И, закрыв глаза, устремляюсь к звездам, вниз головой. Падение медленное и моментальное. Я на мгновение оказываюсь в невесомости, а затем холод до каждого нерва.
То, что мне представлялось черным, теплым и бархатным, оказывается ледяной водой озера. Я от ужаса делаю рывок и успеваю глотнуть воздуха, но меня путает моя одежда. Вода с привкусом меди попадает в нос. Легким больно. Я начинаю кашлять и пытаться глотнуть воздуха, но все больше захлебываюсь. Я барахтаюсь уже не на поверхности, а в мути. Последнее, что я помню, как луна и фонари надо мной искажаются и размываются через толщу воды. И лишь черный выгнутый мост, будто хребет дракона, остается надо мной твердой и неизменной чернотой.