— Так это ты достал меня из воды?
И он утихает. Мы смотрим друг на друга, каждый пытаясь найти ответы на свои вопросы.
— Я. Кто же еще будет тебя искать в парке на нашем мосту?
Это было так честно, так искренне, что я еще сильнее запуталась в своих чувствах. Ведь мне рассказывали другую версию…
— Я ничего не понимаю…
Схватившись за голову, сажусь на койку под пристальным взглядом почти черных глаз. Он отпускает лишь физически.
— Ева! Прошу! Выслушай меня!
Я поднимаю на него взгляд. Нервный, взлохмаченный. Он уже кажется немного чужим, не своим. Что это? Я начинаю прозревать или так оно и было?
— Я больше не с Лаурой! Мы рассорились! Если тебя это утешит, я ненавижу ее за то, что она сделала. Мне некуда идти теперь! Понимаешь? У меня есть только ты! Никто не посмеет больше влезать в наши отношения!
Не могу больше это слушать!
— Мне плевать на тебя и твои отношения! — Я грубо прерываю его. После чего чеканю каждое слово. — Хочу выслушать, что ты скажешь по поводу залога и твоего трусливого отсиживания дома.
Он ругается на немецком с примесью итальянского. Затем трет свое лицо, пытаясь справиться с эмоциями, и начинает говорить, шагая передо мной от стены до стены. Это мельтешение начинает раздражать, но молчу. Лишь слежу то за его руками, то за красной светоотражающей окантовкой на его куртке.
— Все началось с полиции. Ко мне пришла Лаура и внесла залог, сказав, что она разговаривала с тобой, что ты просила помочь мне и спрятать дома. Потому что за тобой следит мистер Ромеро по указанию твоих родителей. Я тебя звал, но ты не откликалась. Я подумал, что ты специально не разговариваешь со мной. А потом, позавчера вечером, пришла Лаура и сказала, что была у тебя! Ты разрываешь все отношения со мной!
Я еле сдерживаю смех. Ну-ну, звал он! Он тут же замечает мое озлобленное лицо.
— Ты мне не веришь? Я кинулся к тебе! А потом нашел тебя в парке! Пьяной! Ты в воду смотрела с моста, а затем… Затем… Ты зачем это сделала? Я еле спас тебя!
Я чувствую, как злость утихает, спасовав перед его горячностью. Еще чуть-чуть, и кажется, что увижу его слезы. Стефан никогда не был таким.
— Я вытащил тебя, сделал искусственное дыхание, позвал на помощь. Охранника не было! Поэтому вызвал твоего Архивариуса. Он всё мельтешил перед глазами и постоянно отталкивал меня от тебя! Честно, если бы не скорая, то я бы ему дал в рожу! Но тебя увезли… И я больше тебя не видел. Не пускали, гады! Твой чертов Ромеро оскорблял меня и сказал, что только с разрешения твоих родителей имею право попасть к тебе! Ева!
Он резко останавливается, скрипнув кроссовками, и с обидой смотрит мне в глаза. Вина комом подкатывает к горлу и сдавливает дыхание.
— Ты зачем это сделала?
— Я тебе объясняла… Пришла твоя сестра и… и…
Мне не хватает воздуха и смелости передать всё то, что наговорила Лаура. Все те мерзкие слова. Поэтому я тут же иду в атаку, злясь на Стефа.
— Ты предал меня!
— Я не предавал тебя!
— Почему ты не откликался на зов?
— Потому что ты не звала!
Мы орем так, что звенит в комнате. На крик в палату заглядывает медсестра, лицо которой, чем-то напоминает крысиное: узкое и неприятное. Увидев Стефана, ее удивление тут же сменяется гневом, от чего ее маленькие глаза начинают грозно сверкать.
— Простите, молодой человек, но что вы делаете здесь? Как вы сюда попали?
Ее появление, как глоток свежего воздуха или передышка в бое. Это хорошо, что она нас услышала. Пока медсестра требует от растерявшегося и внезапно отупевшего Стефана ответа, я пытаюсь прийти в себя. Моя голова гудит от слез и мыслей. В голове черт-те что творится! Такая неразбериха! Среди кучи доводов и вопросов к Стефану, я понимаю только одно — он не врет. Я знаю, когда он увиливает, пытается уйти от ответа, лжет и лукавит, знаю все его ужимки, жесты и интонации. Но не тут! Невозможно так правдиво лгать. Происходит что-то странное, нас будто столкнули лбами. Но почему, Боже, почему Стефан не отвечал на зов? Если бы он ответил, то всего этого не было! И я не совершила бы этот унизительный бездумный прыжок с моста!
Соберись, Ева! Где же твое хладнокровие и разум?
Пока я прихожу в себя, Стефан что-то отвечает медсестре, затем, увидев, что та идет к телефону, чтобы вызвать на помощь охрану, подлетает к ней и гипнозом заставляет положить трубку и выйти из палаты.