Я почти бежала, не обращая на удивленные взгляды, злая на мужа и Лувр с его туристами! А еще я очень хотела есть и мечтала о душе, так как вспотела не на шутку, ощущая, как противно и влажно у меня в подмышках и в ложбинке меж грудей. На загривке под волосами все взмокло и требовало салфетки.
Но моя путеводная звезда не давала отдохнуть. Вспышка стремительно неслась к этой остроконечной прозрачной пирамиде с черной сеткой рам.
Я то бежала, то переходила на шаг, когда уже было невмоготу. Люди вокруг думали, что я чокнутая туристка, отбившаяся от группы. Выйдя к стеклянной пирамиде, я застонала: народу была тьма. Видно я попала в самый наплыв туристов. Ну как тут можно найти кого-то? Да еще следить за этим юрким огоньком, которому всё ни по чем! Наверное, этого Рэй и добивался. Он явно злорадно потешался, осознавая, как тяжело тут искать человека!
Беспощадная ко мне вспышка подлетела ко мне и нетерпеливо сделала круг, будто маленькая собачонка.
— Эй! Я стараюсь, как могу! — Нетерпеливо шикнула ей. Девушка рядом покосилась на меня, посчитав, что я обратилась к ней.
— Простите, это не вам…
Но девушка уже отвернулась, а вспышка, подлетев к моему носу, снова напомнила о себе, после чего рванула напрямик. И снова бег.
Вспышка разгоралась все сильней. Под конец, я уже неслась так, будто сильно опаздываю! Вылетев на площадь, я пролетела через дорогу к автобусам и велосипедам, а там, лавируя между туристами, пробежала под Триумфальной Аркой, при этом чувствуя себя такой же несущейся лошадью, как на знаменитом памятнике. А за аркой раскинулся парк с огромной дорожкой из гравия. Моя звезда ярко вспыхнула алым, кометой пронеслась над головой и исчезла где-то впереди на горизонте, распавшись ярким фонтаном искр в воздухе, будто взорвался фейерверк.
Я остановилась, переводя дыхание и пытаясь понять, что бы это означало. Неужели все? Я пришла? Но радость не чувствовалась. Лишь пот градом, сильная одышка и боль в ногах. Твою мать! Вот это было кросс. Мало кто похвастается, что пробежал до Лувра через Нью-Йорк, Лондон и пол-Парижа.
Пошатываясь, громко дыша через рот, я устало побрела по дороге, туда, где взорвалась моя вспышка. Даже если там не будет Рэя и я проиграла, я просто плюну и пойду в Саббат. Но чем ближе я подходила, тем сильнее нагревалось обручальное кольцо на пальце. И вот передо мной раскинулся огромный фонтан, со стульями вокруг, чтобы туристам дать возможность посидеть и полюбоваться игрой воды, бьющей струей из каменной розетки в середине. Эти стулья так и манили меня: они соблазнительно предлагали отдых. Это ли не блаженство после такой гонки упасть на стул возле фонтана и ощущать легкие брызги на своем лице, когда ветер будет дуть в мою сторону? Да и кольцо перестало гореть на пальце, вызывая желание его снять.
Плевать на Рэя! Плевать на всех! Я хочу стул у фонтана. Подойдя, я с нескрываемой радостью рухнула на него, некрасиво разбросав ноги и запрокинув голову. Закрыв глаза, я слышала как бешено стучало мое сердце в груди. Всё. Можно умереть от счастья прямо тут на глазах у туристов возле этого прохладного фонтана…
— Мелли?
Его удивленный голос пробился сквозь шум воды, грохот моего сердца и гомон людей вокруг. Где-то неподалеку играл небольшой оркестр из скрипок, развлекая туристов, переигрывая современные поп-хиты. Сейчас мелодично лилась Supermassive Black Hole, особенно трагично получалось у контрабаса и виолончели.
Разлепив глаза, я устало повернулась на голос Рэйнольда: он сидел справа, через стул от меня, и на его коленях лежал томик Оскара Уайльда. Если бы не эта гонка, я бы возмутилась или обрадовалась. Сейчас же я безразлично смотрела на Рэйнольда в черных очках, в то время как сама была выжата, как лимон. Дикая усталость, настолько была сильна, что мне тяжело было пошевелить языком и ответить. Муж сидел в костюме: весь чистый, опрятный, сухой и удивлённо рассматривал меня. А посмотреть было на что! Растрепанные волосы, пунцовые щеки, потная, вонючая, голодная, желающая умереть прямо тут, на этом деревянном зеленом стуле.
— Что случилось? Ты почему такая? — Он даже обернулся, чтобы посмотреть, не несся кто за мной.
Но не найдя никого, он снова переключил внимание на меня, а затем на что-то круглое в своей руке, что можно было принять за карманные часы или маленькую пудреницу.