Пока я прятала стыдливо взгляд, Рэйнольд взял ключ и повел меня в номер. Напоследок я поймала взгляд одной дамы, которая сначала с интересом разглядывала моего мужа, а затем с некой брезгливостью и удивлением посмотрела на меня. А когда Рэй взял меня за руку и сказал: «Пойдем», ведя к лифту у белой мраморной лестнице — та и вовсе ехидно оскалилась. В ее глазах я прочитала, что меня приняли за девочку «на–одну–ночь».
— Ты чего?
Твою мать! Он заметил! Мои щеки снова начало покалывать от румянца.
— Просто, мне неприятно… Все так смотрят. Та дама, так посмотрела на меня, будто я проститутка, которую ты снял.
Рэй кинул взгляд на даму, которая уже заполняла что-то в карточке у метрдотеля. Затем повернулся ко мне и хмыкнул:
— Если хочешь, ты можешь показать ей кольцо.
Я попыталась представить: "Эй, мисс, посмотрите! Видите? Я его жена! А не то, что вы там себе подумали!"
Хм… Мда. Глупая будет ситуация!
— И кстати, тебя еще волнуют предрассудки других людей?
Продолжил Рэй, элегантно отводя полы пиджака и засовывая руки в карманы брюк. Я поежилась, ощущая себя не в своей тарелке.
— Просто неприятно… Мне уже не нравится идея с ужином в ресторане.
— Дело лишь в тряпках и бирках, которые на тебе. Это поправимо. И не думай, что тебя посчитали проституткой.
— А кем? — спросила я в тот момент, когда открылись двери лифта с приятным звяканьем.
— Скорее школьницей, попавшейся в сети альфонса.
Последнее было произнесено так, будто для Рэя — это было нереально круто и приятно, предел мечтаний в рамках мирового зла. Глядя на его самодовольный вид, я невольно засмеялась.
— Ты здесь ночевал?
Рэй угукнул и пальцем подозвал к окну. Подойдя, я увидела потрясающий вид на Лувр, сад, в котором хотела умереть у фонтана, шпиль Эйфелевой башни и других церквей.
— Вечером здесь потрясающе.
— Представляю… Номер, кстати, тоже.
Солнце, пробивающееся из-под тяжелых кремовых портьер, заставляло сверкать каждую глянцевую поверхность и позолоту номера. Белые стены. Бежевые подушки, дерево — все было чужое, громоздкое, неуютное, немного напоминающее мою комнату в Редондо Бич, хотя сравнивать этот номер и квартиру в Америке было равносильно, как сравнивать рекламный плакат и произведение искусства. И сопоставление было не в пользу Редондо.
В отличие от меня, Рэйнольд вписывался весьма органично в этот интерьер.
— Иди, помойся. Ты хотела в душ. Полотенца и халат найдешь в ванной комнате.
— Не сомневаюсь…- Пробурчала я. В ответ, Рэйнольд поцеловал меня в щеку и лениво начал снимать пиджак.
Определенно он тут свой — отличное дополнение к золотым завитушкам на мебели и красному дереву. Глядя на него и не верится, что он вырос в бедности и может носить не только костюмы. И как это ему удается?
Ванна была огромная, звонкая, мраморная, все в том же витиеватом изящном стиле рококо. Казалось, тут все было предназначено для какой-нибудь аристократки, но никак не для меня.
Поэтому я мылась быстро, будто сейчас вернется эта самая аристократка. Завернувшись в халат, с тюрбаном из полотенца на голове, я вышла в гостиную к Рэйнольду. Муж влюбленно посмотрел меня, на секунду задержав взгляд на моих голых ступнях.
— А здесь есть спальня?
Он кивнул в сторону на дверь. Я прошла туда: в залитой солнцем комнате стояла огромная кровать с кучей подушек. Мое тело заныло от усталости, захотелось упасть на нее и отключиться.
— Ты точно хочешь в ресторан? — Произнесла, не оборачиваясь на Рэя. Ответом мне послужили его руки, скользнувшие под полы моего халата и ласкавшие мое нагое тело.
— Соскучилась?
— Не то слово! — Обернулась и повисла на его шее. Рэй начал целовать меня.
— Но я бы хотела отдохнуть. Искать вас, мистер Оденкирк, очень выматывает.
Он бесшумно засмеялся.
— Тогда предлагаю отдохнуть.
— А как же сюрприз?
— Подождет. А ужин можно сюда заказать. И говорят, тут невероятно красиво по вечерам…
Я не могла оторвать взгляда от потемневших серо-синих глаз. В то время как его руки нежно водили по пояснице под халатом, посылая волны мурашек по телу и вызывая желание.
— Слово мужа — закон…
Он снова фыркнул от смеха и поцеловал. Я тут же вцепилась в него, обвивая его шею своим руками и запрокидывая ногу на его бедро. Сигнал был понят: Рэй тут же подхватил меня на руки, отрывая от пола, а через минуту я ощутила холодную свежесть постельного белья и мягкость пружинящего матраса кровати. Нет! Все-таки мне здесь нравится.
Выйти из постели — было подобно смерти. Захваченные мягкостью подушек и одеяла, мы остались в этом сладком плену и неспешно занимались любовью, прерываясь то на игры, то на заказ еды в номер, то на болтовню и ласки. На улице уже стемнело. Париж горел и блистал огнями машин, вывесок, фонарей в своем гордом величии. Невероятно красиво. Рэйнольд сказал, что в этом году выдалась аномально теплая осень. Поэтому из-за жары окно было распахнуто, и оттуда доносился аромат зелени сада и журчащие звуки французской речи, перебиваемые то сигналом машины, то лаем визгливой собачонки.
Мы были утомленные, ленивые и счастливые. Нагие мы нежились в постели, поедая с подносов еду. Точнее, уже не поедая, а лишь отщипывая то клубнику, то виноград из серебряных вазочек. Королевская спальня номера-люкс уже не смотрелась претенциозной: она потеряла весь свой лоск и благородный вид, превратившись в рай для нас и кошмар для уборщицы. Скомканная постель, пропитанная запахом наших тел и потом. Грязные тарелки с остатками еды на подносах, стоящих на прикроватной скамье. Возле кровати было свежее пятно от вина, пролитого мной из-за моей неуклюжести. На полу валялась сброшенная впопыхах одежда Рэя, в то время как на кресле аккуратно лежал новый костюм мужа для ресторана и мной разорённая коробка с логотипом Chloe, восхитительное платье из которой уже лежало на втором кресле. Там же на полу была коробка с обувью. Все эти обновки оказывается еще вчера были куплены Рэем. Даже мое платье! Правда, с ним была промашка: оно было очень длинное для меня. Конечно, каблуки спасали, но когда я все примерила, поняла, что в этом платье я могу только красиво сидеть.
Рэйнольд встал с постели и как есть, обнаженный, пошел в гостиную. Я в очередной раз поразилась строению мужскому тела: широкие, мускулистые плечи, с четкой линией поясничного столба и россыпью родинок по спине, крепкая талия, заканчивающаяся узкими ягодицами с аппетитными ямочками. Ноги широкие, накаченные, с темными волосами на белой коже. Тело задуманное природой для защиты и атак.
Через несколько секунд он вернулся ко мне, протягивая большой белый конверт.
— Вот.
— Что это?
— Обещанный сюрприз.
— Разве? А я думала платье было сюрпризом…
Он загадочно улыбнулся.
— Нет. Обновки и ресторан должны были служить поводом этому.
Взяв неуверенно из его пальцев, я достала оттуда бумаги, пока Рэй разливал вино по бокалам.
В конверте лежал документ с логотипом Сената, поблескивающий тонкими нитями заклинаний.