— Проводите меня, Виктор. Мне ужасно страшно.
— Конечно. Только вы не сказали, как вас зовут?
— Анна… Меня зовут Анна.
Он широко улыбается и мягко произносит мое имя. От этого бегут мурашки по телу. В эту адову ночь даже Виктор с Анной воскресли. Легким взмахом руки, мужчина предлагает проследовать за ним.
— У Архивариусов произошел пожар в первом отсеке, поэтому им совершенно не до заключенных. Многие покинули здание и перешли в центральное — в сам Сенат.
— По телефону сказали, что через десять минут работа возобновится. Но мне кажется, прошло больше десяти минут…
— Ну, Старейшины брали цифру с потолка. Сами посудите, новое здание! Сколько сил оно потребовало! Вы помните, что начало твориться? Все звенящие телефоны — это же был кошмар какой-то! А всего-навсего, сбилось заклинание бесшумности, дав пропорциональный эффект. Да и Янусы все исчезали, так как им не хватило энергии.
Я иду за ним, замечая, что на некоторых дверях какие-то глубокие борозды свежих царапин, но все двери наглухо закрыты.
— Вот. Нам сюда.
Он внезапно указывает на два входа. Я с удивлением обнаруживаю, что вместо привычного восточного коридора с лестницей, здесь значится тупик с двумя дверьми. Виктор открывает одну из них и указывает на узкий коридор, ведущий в неизвестном направлении.
— Что это?
— Это коридор нового здания Карцера. Через него мы пройдем к выходу.
Я останавливаюсь, понимая, что что-то здесь не так. Это ловушка. Хотя, согласна насчет коридора в новое здание, так как из двери потянуло запахом ковролина и свежих отделочных материалов.
— Нет. — Я отвечаю Виктору, пятясь от него назад.
— Что нет?
— Я не пойду.
— Почему?
— Я тебе не доверяю. Ты не Архивариус и даже не Инквизитор.
Он наигранно смеется, будто перед ним маленький ребенок.
— Тогда мне придется тебя убить, Анна.
Ответ был простой и лаконичный. Я отскакиваю от него, но не успеваю толком среагировать — в его руке что-то сверкает и тут же вонзается в мое плечо. Теперь острая железная звездочка торчит в моей руке. Я удивлено ее вытаскиваю, чувствуя, как кровь щекочуще течет из раны по руке, и отбрасываю на пол. Ранка саднит… Мой дар резко включается и начинает врачевать. Остальные два дара взведены, как курки.
Виктор резко раскрывает ладонь, и звездочка на полу комкается в железный круглый шарик и послушно прилетает к нему в руку, будто примагниченная.
Я, кажется, догадываюсь, что у него за дар. Поэтому стараюсь напустить на себя грозный вид:
— Я тебя убью… я тебя убью… — Голос ломается и переходит в панический шепот. Мои угрозы звучат, как самовнушение.
— Давай! Попробуй! — Весело откликается Виктор. — До тебя никто не смог этого сделать.
Двери, будто по его приказу, резко открываются, показывая нутро комнат Карцера. Сказать, что это был ужас, ничего не сказать. Я была в аду: в комнате напротив на окне темными разводами размазана чья-то кровь, она же была на стене, словно кого-то возили по стенке. На полу лежала каким-то кульком женщина, но из-за темноты угадывались только рука и ее длинные волосы. Пиджак и белая рубашка. Она была Архивариусом…
— Ребят, у нас тут еще одна. Инквизитор. — Виктор обращается к кому-то, и из дверей выходят люди. Стеклянные взгляды, бледные лица, механические движения, словно они все под гипнозом. И я окружена ими.
— Познакомься с моим новым кланом. Мне их подарил мой Темный. — В голосе Виктора слышна гордость. Он с наслаждением смотрит на мое лицо, которое, наверное, перекосило от ужаса. — Анна, давайте поближе познакомимся? Говорят, у женщин-Инквизиторов богатый внутренний мир…
И шарик из его руки молниеносно превращается в железный прут, который в мгновение ока схватывает меня за ногу и сваливает на пол. Я падаю, больно ударившись лопатками. Прут тут же комкается в шарик на ладони Виктора.
— Inter! — Я ору, пытаясь сбить Виктора, но мой заряд вспыхивает искрой и потухает. Твою мать! Виктор хохочет, громко и некрасиво. Отмечаю, что его клыки напоминают звериные, что еще больше наталкивает на мысль об его заражении демонами.
— Анна! Магия не работает! Сейчас всё по-честному, как никогда! Только ты и твой дар. А мой дар, явно превышает твой.
И снова шарик из его ладони превращается — блестящий тонкий хлыстик моментально накидывается на меня, окольцевав, несмотря на мои попытки увернуться и отползти. Я визжу во всю силу своих легких. Хлыстик щелкает об пол и резко поднимает меня в воздух под самый потолок коридора, затем кидает со всего размаха, будто какую-то вещь. Боль от удара о пол проходит по всему телу, болезненно отдаваясь в легкие, что не могу вздохнуть. Мне не дают передышки, со мной даже не играются, меня просто методично избивают — хлыстик окольцовывает ребра и сильно сжимает, почти до хруста. Снова кричу, но не от страха, уже от боли. А затем меня кидают в стену между дверей комнат. В этот раз тело не отреагировало, лишь усилилась в районе позвоночника. Обмякаю в стальном обхвате жгута.