— Нет. — Продолжает Кевин, завороженно глядя на то, как теперь Марго зачем-то пишет знаки врат у круга черным скрипящим маркером. – Мел, я боюсь за нас. Ты знаешь, что это такое? Ты знаешь, что произойдет?
Знаю, но судя по испуганному до чертиков Кевина, не до конца.
— Это же вся наша магия, Мел! Вся наша магия! Матерь Божья! Если он войдет туда, то его не только она поглотит, но и нас! Это же, как атомная бомба будет!
— Ты уверен? — Я проникаюсь ужасом. Нет! Это надо остановить! Неужели никто не осознает?
— Это же магия, Мел! Если он войдет туда, он освободит ее и она пройдется по нам, как каток!
— И что нам делать?
Я смотрю на любимого возле круга, который грустно смотрит на свои сложенные в замок руки. Интересно, о чем он думает? Вспоминает ли меня? Неужели сердце не подсказывает, что я рядом?
— Знаешь, раз все мы умрем, то какая разница как?
Снова доносится голос Кевина. Я удивленно смотрю не него, продолжающего завороженно глядеть на гудящее облако, которое явно все больше и больше набирает силу.
— У меня есть идея, Мел. Она безумна, но стоит попытаться.
— И?
Я кошусь в сторону остальных, не подслушивает, кто из нас, но нет. Гул такой, что мы вполне можем говорить вполголоса, да и не заметят, так как все завороженно смотрят на Моргана. Кто-то так же шепчется, как и мы.
Кевин говорит, будто в лихорадке, что мне приходится напрячься и превратиться в слух, боясь упустить малейшее слово:
— Морган не знает о том, каким я стал. Я могу сдвинуть их дары. Только это будет, как сыграть в русскую рулетку: мы можем выиграть время, а можем усугубить. Хотя… Какая разница! Все равно мы тут спечемся, как в микроволновке. Ну, или нас разорвет на куски… Не важно! Но можно попробовать! Мел, ты как?
— Я согласна. Если честно, я тоже не вижу разницы, как умирать. А так… хоть попытаемся. Что нужно делать?
— Как только Морган войдет в облако, на него будут сразу работать Саката и Рэй. В этот момент, я и сдвину их дары. Надеюсь, что их способности никому из нас не достанутся.
— Кевин, здесь так же работают и другие дары… — Я легонько киваю в сторону Гордона и Норы Грод. Кевин согласно кивает.
— Мел, у нас будет мало времени, чтобы добежать до выхода. Там я, боюсь, отключусь… Я все еще не способен быстро восстанавливаться после такого.
— Кевин!
— Но попытаться стоит! За дверью, возможно, магическая волна нас не тронет.
Возможно, не тронет… Звучит не очень оптимистично. Вот она, трансформаторная будка, и нам придется в нее залезть.
— Кев!
— Что?
— Я успею утащить Рэя с нами?
Тяжелый вздох вырывается из груди Ганна.
— Не знаю…
Оба молчим, наблюдая, как Морган заканчивает читать какое-заклинание. Саката нервно теребит кольца на пальцах, готовясь воздействовать на Джеймса. Рэйнольд, к моей радости, подходит чуть ближе к нам, и я начинаю рассчитывать, сколько сил и шагов понадобится, чтобы, схватив его за руку, увести.
— Приготовься. — Шелестит Кевин, напрягаясь всем телом. Я не готова! Но иначе нельзя. К такому вообще нельзя приготовиться!
Морган, широко раскинув руки, даже не входит, а погружается в облако. Проходит оглушающе громкий треск с парой вспышек молний. Гул облака превращается в звук проносящегося поезда. Воздух будто наэлектризовался и стал плотным. Саката начинает воздействовать вместе с Рэем. Слышится крик Моргана, а я чувствую боль, будто меня начинают разрывать изнутри. В этот момент раздается: «Мелани! Давай!».
И Кевин сдвигает дары.
Мы тут же обретаем контроль над собой, кто-то истошно визжит, люди моментально приходят в себя от гипноза, удивлено вертя головами, что-то падает и разбивается. Я и Кевин кидаемся в разные стороны, отовсюду слышны крики и возгласы.
Ганн, схватив рядом с собой Амелию, дергает удивленную девушку за руку и бежит к выходу с криком: «Мел! Быстрее!».
Я же устремляюсь к мужу.
А дальше был эффект дежавю.
Былой сон, показанный мне когда-то Евой. Вот она – я, бегу к Оденкирку в белой комнате с перекошенным от ужаса лицом. Вот Рэйнольд вскидывает непонимающий взгляд и удивленно смотрит на меня. Вот, вцепляюсь в его руку, чтобы утащить к выходу, но идет взрыв — яркой вспышкой по глазам, сильным толчком в поясницу, что я не падаю, а впечатываюсь в Рэя, успевая схватиться за него, как за последнее, что есть в этом мире. А дальше боль, шум, стекло и падение в бездну, в какую-то яркую белую кому, в которой теряю все чувства разом.
Это всё?
Последняя мысль была, что хотя бы умерла рядом с ним.