Эпилог
Я закрепил последнюю черепицу к брусу хребта и звук моего сверла замер в воздухе. Теперь было отчётливо слышно радио, установленное внизу у стенки.
— Я всё!
— Отлично! Я тоже. — Послышалось в ответ с другого конца крыши. И снова звук дрели.
— Курт! Как у тебя дела?
— Еще три пролета!
Я слезаю со стремянки и вижу Курта в кепке с обнажённым торсом и кислым лицом.
— Дыши глубже, Курт! Тебе досталась самая не пыльная работенка. — Съязвил Стеф, выходя из-за угла дома. Он был в шортах и гавайке, загорелый после солнца Ямайки, где у него с Евой проходило свадебное путешествие. Несмотря на жару, ветер все-таки на озере был северный, холодный. Поэтому его почти раздетый вид, как говорится, немного был не в теме. Мы с Куртом были в джинсах, но я, как Стеф, распахнул свою рубашку на все пуговицы, ощущая, как ткань колышется от ветра и порой щекочет спину.
— Ну как?
Я и Стеф гордо и с большим удовлетворением осматривали новую крышу домика. Она, в отличие от старой, была теперь ярко-охристового цвета и блестела на солнце. Домик реально преобразился.
— Отлично. Молодцы! — Без энтузиазма констатировал Курт, рассматривая с прищуром нашу работу. Ему мы дали самое легкое задание «из-за предписания врачей», где Ганну еще полгода нельзя заниматься тяжелой физической работой. Нет, не потому что мы так дорожим Куртом! Этот чувак уже вовсю таскает мешки в оранжереи и складские помещения Саббата. Просто не поддеть его мы не могли. Поэтому мы с уверениями, что врачи запретили, дали задание окрасить новые перила по краям плавучего дома, хотя вчера мы переносили стройматериалы из Саббата сюда. На наше предложение об арт-терапии «Почувствуй себя художником», Курт пару раз грубо послал, но забрал кисть и банки краски.
— И как ты собираешься здесь зимой быть?
— С помощью электричества. У меня знакомый есть, поможет с солнечными батареями, ну еще генератор добуду.
Стефан скептически ухмыльнулся. Он считал, что я занимаюсь бесполезным: «Проще построить новый домик, чем реставрировать эту гнилую рухлядь».
— А я тебя понимаю, Рэй. Я бы тоже хотел иметь место, куда мог бы сбежать от всех. Наверное, тоже куплю себе дом где-нибудь подальше от людей. Где-нибудь в Канаде. — Заявил Курт, снимая кепку. Его пальцы, как и джинсы, были все перепачканы «синей лазурью».
— Блины с сиропом лопать будешь? — Гоготнул Стеф. Но Курт ничего не ответил, отвернулся и продолжил красить брусок.
— Эх! — Клаусснер разочарованно сбросил на пол рубашку и шорты и с разбегу прыгнул в воду, окатив Ганна брызгами. Курт гневно обозвал его идиотом, за что тут же словил очередную волну.
— Ну всё, Клаусснер, держись!
Кисть шмякнулась в банку, и Ганн с боевым криком, не снимая джинс, прыгнул в воду. Через минуту в озере двое мужчин, будто мальчишки, пытались утопить друг друга с диким ором и брызгами. Волны, шедшие от них, были достаточно сильными, что плеск воды о борта дома усилился и дом плавно начал отплывать. Без смеха на эти игрища невозможно было смотреть.
— Стеф, не забудь, с Куртом надо бережней!
— Не беспокойся, я его нежно утоплю!
— Оденкирк, давай к нам. Устроим соревнования до берега!
Желание прыгнуть в воду было огромно, но голос разума возымел вверх: не хотелось потом в мокрой одежде ходить.