Лекса уже решительно выскальзывает из не очень надежного укрытия, осторожно приближаясь к книге. Она пыталась не смотреть на кровавое месиво, в которое превратился паренек, но по-другому не могла, ведь нужно вовремя успеть заметить атаку. В одной руке сжимает пистолет, уже снятый с предохранителя с тихим щелчком, другую уже готова была протянуть к книге, как половица под ногами предательски скрипнула. Лекса замерла, как и Аня, которая в кровавой дымке собственного разума не могла ничего слышать ранее.
Лекса рывком схватила книгу, отбрасывая ее к стеллажу, за которым была Аня, и скрывается за стеллажом, который был в нескольких шагах от нее. Он был почти весь заполненный книгами, запах гнилой и мокрой бумаги еще больше нагнетал Лексу. Анна, отрываясь от полицейского, громко захохотала. Это был жуткий звук, больше похожий на булькание и хрипы, как-будто смеется человек, у которого астма, и у него приступ. Лекса замерла, но медленно отодвигается в сторону, подальше от Анны. Она краем глаза уловила вспышку света, словно зажгли свечи, и как книга исчезла за стеллажом, утаскиваемая Аней. Хоть что-то вышло.
Брюнетка прижалась спиной к стеллажу, медленно скользя к другому углу. Она даже забыла, что у нее в руке пистолет. Она слышит, как одежда тихо шуршит, как та медленно подходит к стеллажу, за которым скрывается Лекса. Брюнетка очень надеялась, что она не чует запахи и у нее не абсолютный слух.
-Малышка Лекса хочет поиграть?-она слышит тихий шепот Анны, который точно за ее спиной через стеллаж. Брюнетка осторожно двигается дальше, осторожно ступая на пол, укрытый ковром, точнее, тем, что от него осталось. Он хоть немного, но заглушал скрип половиц.
До уха доносятся слова молитвы, от чего становится немного легче. Аня сейчас с Джоном с Кларк. Она в безопасности. До уха доносится шипение с той стороны и запах паленой кожи. Брюнетка немного замерла. Анна сейчас вне круга, и ей больно от слов молитвы. Значит, круг был средством смягчения их участи. Эштон резко останавливается, прислушиваясь к словам и пытаясь уловить ритм. Быстрый, ловкий, но различить слов она не могла. Только интонацию. Глубокий тембр голосов, женского и мужского, отдавал сталью, уверенностью и силой. Она немного приободрилась, уже решительнее ступая вперед, пока слышит сбоку от себя тоже самое, но смешанное с шипением и странным треском, словно древесина потрескивала в огне.
Грохот, и что-то горящее схватило ее за горло, дергая к стеллажу. Он легко сломался от силы удара, пока Лекса сжала зубы. падая на пол. Анна нависла над ней, она плавилась, словно воск, поэтому Лекса резко перехватила ее руку за несколько секунд до удара, и сама врезала со всей силы, пистолет выпал из рук еще при падении.
Стеллаж сбоку от них падает, и Лекса слышит, как пол под ними треснул. Секунда, и еще один треск, после холодная вода обволакивает тело Лексы и Анны. Лекса резко выныривает, никого не видя перед собой. Где Анна? Вода здесь слишком быстро нагревалась. Лекса выплевывает воду, хватаясь за деревянные подпорки пола, ведь здесь было довольно-таки глубоко. Кто-то хватает ее за шею, резко вынимая из воды словно пушинку, и бросая в перекладину, которая была уже над нормальным полом. Что-то пронзило ее насквозь, и Лекса негромко вскрикнула, видя, как их груди торчит металлический штырь. Нет, мать твою, все не так должно быть!
-Я помню, как я убивала Джерарда, дорогая.- брюнетка сжимает зубы, понимая, что теперь ей не выбраться. Она висит в полуметре от пола на штыре, который повредил легкое, постепенно опускаясь вниз, было слишком больно. Сознание ускальзывало, было слишком холодно, она уже не чувствует конечностей, облачка пара едва вырывались в воздух, пока Лекса попыталась отстраниться от столба и соскользнуть со ржавого штыря, но безуспешно.
-Теперь мы все будем вместе...- Лекса с ужасом видела ее полуулыбку на изуродованных, разорванных в клочья губах.
В сознание кто-то настойчиво пытался проникнуть, но Лекса не сможет сопротивляться долго, она слишком слаба. Господи, все то, что было перед этим, всего лишь жалкие царапины. А сейчас... Лекса словно через пелену слышала ее слова, все тело замерзало слишком быстро, Лекса уже не чувствовала свое тело, сердце замедляло свое биение слишком быстро, она едва могла услышать его. А Анна приближалась к ней.
Ее лицо все больше обезображивалось, Лекса уже запомнила на всю свою недолгую жизнь этот запах. Молитва все еще читается. Прекрасно. Лекса будет рада, если остальные останутся живы.
-Мы уйдем отсюда вместе.- к Лексе словно вернулась вся чувствительность, когда голову пронзила адская боль, которая была настолько сильна, что Лексе едва не потеряла сознание. Ее тело было словно нее ее. Она попыталась сопротивляться, пока ее же реки под чужим управлением сняли ее со штыря. Лекса даже в темноте видела, как в грязной воде отражались ярко-голубые глаза, застеленные белой пеленой.
-Упрямая девчонка.-голос был словно у нее в голове.
Лекса попыталась не дать своему телу покориться, но все ее тело горело, словно молитва сжигала ее саму, а не ее биологическую мать. Ее тело под управлением Анны легко выбралось из подвала. Ее голова повернулась к перилам на втором этаже, смотря мертвым взглядом голубых глаз на Аню и Джона, что готовились к атаке, на нее. Они уже поняли, что перед ними не Лекса, даже не смотря на ее глаза.
Кларк пыталась помогать, но ее сердце едва не вырвалось из груди, когда она услышала громкий треск, после плеск, а после тишина. Она вышла из-за стеллажей, немного дрожа, пока остальные уже стояли возле перил, готовые нападать. Неизвестность пугала больше всего, даже больше этой тишины. Кларк уже хотела спуститься помочь, как сама услышала глухой удар о пол прямо под ними. Темноволосая голова показалась им, а после сама брюнетка. Аня и Джон насторожились, но продолжили читать. Кларк, Шоу и Рут замерли. Лекса повернула голову к ним, и сердце Кларк упало в пятки, когда она увидела эти мертвые глаза. Нет, этого не может быть! Но увиденное доказывало обратное.
Кажется, треск древесины сзади них слишком неожиданный. Запах воска и горелой бумаги. Лекса уже возле них, на втором этаже, отбрасывает Рут к стене, принимаясь за Рут. Но внезапно она остановилась, схватившись за голову.. Цвет ее глаз менялся слишком быстро. Она отходит к перилам, но внезапно снова теряет контроль над своим тело, посылая в стену, уже Джона, пока остальные отходили как можно дальше, подхватывая остальных, пока Аня дрожащим голосом дочитывала молитву. Осталось все ничего. Но буквально у всех на глазах смуглая кожа, покрытая грязью, сейчас буквально сжигалась. Лекса отходит ближе к перилам, но движения такие, словно у марионетки, которая сопротивляется своему кукловоду-рваные, резкие.
Глаза сейчас разноцветные. Рана на груди уже не кровоточила, пока она схватилась за перила, часто дыша. Молитва была слишком рваной, словно она больше не сможет. Нет, осталось всего немного, Аня, ради Лексы.
-Читай, не смей останавливаться.-Лекса сжала зубы, когда внутри все загорелось в огне, а кожа стала словно вулкан, слишком горячая, кровь давно свернулась, закупоривая раны, ожоги слишком быстро обволакивали ее тело.
Но Аня не могла продолжить, ее голос срывался, но Джон подхватил. Осталось всего немного. Лекса сильнее хватается за перила, ведь все тело рвалось к ним, стремясь разорвать на куски тех, кто пытается лишить Анну дочери. «Нет, не смей! Упрямая девчонка!» Все тело словно разорвало на части, боль жгла кожу, крик Лексы был криком Анны, которая выла от безысходности. Последнее слово было добивным.
Всех отбросило друг от друга, когда Анна вырвалась из тела Лексы, вся обгоревшая и безвольная. Лекса вылетает за перила, падая на сырой пол первого этажа с глухим стуком, в глазах потемнело. Голоса всех смешивались в один сплошной гул, пока она едва слышала крик Кларк, как все поспешно спускаются вниз, как ее голову поднимают над полом, а Кларк уже действительно почти рыдала.