Сад для вороны
Глава 1
Эта история является вымышленной от начала и до конца. Все совпадения случайны. Все расхождения обусловлены либо авторским замыслом (он же иногда произвол), либо тем, что мир, где происходят основные события — другой.
«Миров множество» © Мироздание.
Ноябрь 2000, провинция Гуандун, КНР.
Самое сложное в том, чтобы вылечить прадедушку — это уговорить его на лечение. Этот старший возомнил себя ответственным. За финансы, точнее, за их экономию. Посчитал нерациональным дорогую операцию на сердце. И чрезмерной — нагрузку на бюджет от всех медицинских манипуляций.
То есть, пока мы не прилетели и не сделали втык, предок отказывался подписывать согласие на операцию. И требовал выписки, аж со скандалами. Хотя ему прямо сказали врачи: выписать мы вас можем, но через несколько дней вы вернетесь. Только уже не в палату, а в холодильник. Нет, они это всё завуалировали, чтобы звучало не так резко, но суть их опасений именно в том и состояла.
Пока всё семейство убеждало почтенного предка дать согласие, я тихонько радовалась. Чему? Китайским бережливости и запасничеству. Неоднократно подтверждаемый знакомцами меня-прошлой факт: русский может за пару-тройку дней спустить всю зарплату. А потом месяц перебиваться с хлеба на воду. Да, не всякий так и сделает, но примеров я в той жизни навидалась.
Тогда как уроженец Срединного государства скорее ужмется в повседневных тратах, чтобы отложить часть заработка. На что? Либо на определенную цель (машину купить, квартиру обновить, ребенку на свадьбу лет через двадцать пригодится, и т.п.), либо (что чаще), на всякий случай.
Жизнь — штука непредсказуемая. Сегодня ты успешен, и дом твой — полная чаша. Завтра случится землетрясение, дом разрушится, ты получишь увечье, и за лечение придется дорого платить. Тут-то и пригодится запас.
Так, мы еще летние денежки не все потратили. А к ним добавились: оплата за осеннюю рекламу Колесников (двенадцать тысяч юаней), аванс от Ростков (еще десять) и пухлый конверт от дяди Яна (сто «ка», как говорят геймеры).
Операция на сердце прадедушки — сложная и рискованная. Из-за возраста. Он хоть и в хорошей форме, да выходил до последнего в поле, но уже не мальчик. Восемьдесят три года так-то.
Ценник нам заломили в восемьдесят пять тысяч юаней, плюс сопутствующие процедуры, восстановительный период в палате (не VIP) — вместе набегало как раз под сотню. Это даже не столичная клиника.
Эти взрослые спорили, упрашивали упертого предка… Младшая вздохнула, протиснулась по нижнему ярусу, иначе говоря — между ног старших родственников. Взобралась на краешек больничной койки.
— Дедуль… — состроила грустную рожицу, и играть для этой цели не пришлось. — Ты нам нужен. Не бросай нас, ладно? Не оставляй Мэйли.
Сопротивление сей крепкой седой цитадели пало. Операцию назначили на следующее утро.
Я вздохнула с облегчением и тайком стерла пот со лба. Ноябрь месяц, а тут жарень. Юг, субтропики, понимать надо. Или, если не понимаешь, просто терпеть. О непонимании: большинство местных между собой общается не на привычном (уже) мне путунхуа, а на кантонском диалекте.
Врачи-то знают «общий», моя местная семья (уж не знаю, за что мне такое счастье — без сарказма) поголовно говорит, как столичные. Что же до младшего персонала, да и просто прохожих… Ох, это как снова очнуться в чужой стране без знания языка. Новый кошмар, ставший явью.
К счастью, батя мой свободно общается и так, и эдак. Он стал нам с мамочкой бесплатным переводчиком. Иначе даже снять номер в отеле было бы сложно.
Прадедушку успешно прооперировали. С учетом его возраста — врач сказал, что крайне удачно прошла операция. Еще бы: в зале ожидания сидела, скрестив пальчики, правнучка пациента. Самое удачливое дитя этого мира, если верить Мирозданию.
Про экскурсию я даже не заикалась: не ради туризма мы примчались. Если кратко: тут много зелени. Она вписана в городскую среду очень естественно, и всячески радует глаз. А так: шум, гам, незнакомый говор. Мне как-то на севере комфортнее.
Когда дедуля уже очнулся, но выписывать и отправлять домой его еще было рано, мы все же несколько раз «высунули нос» из больницы. А то между медицинским центром и отелем только и мотались.
Моему желудку не зашла местная еда. И матушка решила взять в свои руки, как это и должно быть всегда, процесс кормления А-Ли. Так мы попали на огроменный рынок морепродуктов. Еще южнее — столица провинции, Гуанчжоу. Город-порт. И Южно-Китайское море. Дары моря возятся по рекам. Сицзян, Жемчужная река и другие водные артерии — они же водные пути провинции. Так что рынки с рыбой и морепродуктами тут крайне популярны.