Моя «фанатка» ходит по тонкому льду. Даже в такой мягкой, только что не раболепной форме указать старшему на возможную ошибку — это немалый риск. Старший может оскорбиться.
Грымза с каменным лицом молчит.
Отщёлкиваю — больше для вида, чтобы не придрались — бусины. Не глядя на суаньпань. Если и неверно наберу — не важно, гори оно огнем.
— Двести пятьдесят пять, — с вызовом гляжу снизу-вверх. — Закончили.
Дун задун… задумывается.
«Съела?» — охота спросить мне-ребенку.
Сдерживаюсь: я и так ее здорово щелкнула по носу. Так что пока один дундук судорожно высчитывает в уме ответ на свой же пример, я спокойненько выправляю бусины. Да я съем эти счеты, если вот этот вот вопрос изначально был в списке задачек для младшеньких. Держу пари, грымза так решила задаваку проучить. Задать нерешаемое (не в три!) или — с учетом особой продвинутости — то, что сильно затормозит долгими подсчетами.
…В той жизни Кира Воронова отличалась въедливостью. Побочный эффект от повышенной ответственности. Поэтому, начав историю, где герой соприкасался с игорным бизнесом, общалась с крупье из подпольных казино Питера. Те, кто думает, что таковых не существует, ошибаются.
Надо было разобраться в ряде тонкостей. Одна из таких — это таблица умножения для выплат на рулетке. Там не дважды два четыре, а коэффициенты выплат по разным ставкам. С умножением до двадцати. Сплит — ставка на два числа — имеет коэффициент семнадцать. Так что таблицу умножения на семнадцать я-прошлая видела и даже интереса ради заучивала.
Мне просто повезло, что грымза Дун задала мне пример из этой таблицы. Ответ просто сам всплыл в памяти. И сэкономил тем самым время на вычисление.
В который раз убеждаюсь: бесполезных знаний не бывает. Всякое однажды может пригодиться. Правда, возможно, что не в этой жизни.
Учителю приходится принять ответ.
А таймер моя Шань (может, уже начать ей премию выдавать?) остановила сразу по моему: «Закончили».
На другую половину зала уходит легонькое: «Три умножить на восемь». Последняя попытка уронить меня (нашу команду и меня, так точнее) лицом в грязь.
Бо Ченчен отвечает без заминки. Он — умница, а я бы первая была против поддавков с его стороны. Даже если эти поддавки — компенсация за нечестную игру взрослых.
Лань тоже стопает таймер. Сверяются. С перевесом в одну секунду побеждает… Барабанная дробь: команда Ли Мэйли.
Бегемот с жирафом переглядываются, вздыхают. Без особого огорчения — они-то сделали всё на отлично. «Клоны», которые им достались в команду, подтормаживали.
Мои повыскакивали с мест, пищат и обнимаются. И снова меня тискают — это прямо-таки майская тенденция, не иначе.
А потом обнимают друг друга акуленок и детеныш леопарда. Радостно. И мрачно-каменные рожи некоторых воспитателей ничуть не умаляют этой радости.
[1] 嬴(кит). [yíng] — выгода, доход, изобилие.
Глава 17
На следующий день у нас произошли изменения в учительском составе. Шань и Лань никуда не делись, а вот грымза Дун внезапно «заболела». На замену ей поставили «англичанку» Джейн — временно, разумеется. На один день.
Что-то мне подсказывало, что дундук к нам больше не вернется. А в болезнь почему-то не верилось. Местные выходят на работу с температурой, с отравлением, с переломом, с поносом, да с чем угодно — лишь бы не проявить себя плохо в глазах начальства.
Больной сотрудник — это траты и поиск подмены. Работодателям нечасто такое нравится. Незаменимых людей нет, особенно при населении в миллиард и четыреста тысяч голов… в смысле, душ. А то я так выразилась, словно крупный рогатый скот считаю — по головам. Нехорошо получилось.
Выйти на больничный под самый конец учебного года, в разгар подготовки к отчетному концерту? Немыслимо. Только если что-то действительно страшное стряслось.
Я обвела грозным взглядом милых воробушков. Те не выглядели несчастными от того, что лишились общества грымзы. Я так-то тоже не в печали. Но как-то это… резко. Кто-то из «особо важных» птенчиков чирикнул дома о неспортивном поведении «тренера» под финал соревнования?
Или, скажем, Шань нажаловалась директору Лин, та сверила слова нянечки с записью с камеры, а после расчехлила банхаммер? В смысле, жахнула директорской печатью по извещению об увольнении?
Интересно, конечно. Жаль, я вряд ли выясню подробности. Не проситься же, право слово, на еще один разговор с Лин Цинцин ради выяснения обстоятельств?
Почему еще один? Так я уже напрашивалась — в начале месяца. После того, как обсудила с мамой ту давнишнюю (прошлогоднюю, ага) задумку с рекламой электрокаров на трассе Саншайн.