А так ли она хочет покидать иллюзию? Разбитая, уставшая, мечтающая только о покое… Зачем ей выход? Зачем покидать воплотившуюся мечту? Можно же, прямо как раньше, притвориться, что всё хорошо, и добровольно слиться с обманом. Теперь уже навсегда. Покончить со страданиями, сбросить взваленный на плечи груз. Главное – больше не задумываться, не вспоминать, что где-то там есть реальный мир, который она предала, обрекла на гибель. Где-то там есть реальная семья. Не такая счастливая. Не такая обычная. И кому-нибудь точно станет нестерпимо тоскливо, если Азалия пропадёт.
Сжатые кулаки. Вдох-выдох. Нет ничего плохого в том, чтобы жить для себя, чтобы в первую очередь заботиться о своём счастье. Но не такой ценой. Настоящая жизнь… Она ведь наладится, когда всё закончится? Ни за что не станет настолько же хорошей, – сделанное не воротишь, мёртвых не воскресишь – но самое страшное пройдёт, и можно будет своими силами проложить дорогу к настоящему счастью. Найти бы только эти самые силы. И смелость.
– Что случилось? Ты чего убежала? – Рон наконец-то нагнал Азалию достаточно далеко от входа в парк. Беспокойство на его лице казалось таким реальным, да вот само лицо… Не то.
Всё не то. У этого Рона слишком ясные глаза, нет шрамов ни на щеке, ни ка руках, одежда не пропахла сигаретным дымом. Этот Рон – образ, который в самом деле хотелось бы видеть рядом, однако жизнь куда больше склонна исполнять сокровенные страхи, а не мечты. Образ. Всего лишь образ. Как и все вокруг.
– Почему ты молчишь? Эй, Аззи! Очнись!
Да. Нужно очнуться. Раз это иллюзия, то нечего бояться, разве не так? Ей уже столько боли пришлось хлебнуть, что ещё один раз ничего не изменит. Он может и вовсе затеряться на фоне прочих.
Какая же глупость возвращаться в реальность, в которой боль от смертельных ран успела стать привычной.
– Прости. – Она закусила губу, всё же испытывая вину перед фальшивым Роном, которому предстоит увидеть нечто слишком ужасное для этой утопии.
«Но лучше ранить тебя, чем покинуть его».
Азалия выбежала на дорогу. Визг тормозов. Водитель не успел остановится. Не смог бы. Вспышка боли. Тьма.
========== Глава 50. Но главная битва происходит внутри ==========
Эхо боли стихло быстро, словно было не более чем игрой воображений. Ясное небо сменил панельный потолок, асфальт дороги – молочно-белая плитка с тёмно-серыми полосами близ крашеных стен.
Пожалуй, понадеяться очнуться сразу в Мире было слишком смело. Там, конечно, разные места есть… Но офисное здание явно не в их числе. Оно чем-то напоминало издательство, скорее всего потому, что обычно у офисных помещений много общего. Учитывая безликость обстановки, ассоциация могла возникнуть с чем угодно ещё, имей Азалия больше опыта.
Сочетание яркого освещения и светлых стен делало больно глазам, тогда как слух не улавливал ни малейшего признака чужого присутствия. Судя по видениям, здание – что ожидаемо – тоже созданная из Хаоса иллюзия.
У любой иллюзии должна быть основа, на которой она возведена. Реальная подложка. Если найти ту, найдётся и выход. Или в это хотелось верить.
Стоя на месте ничего не поймёшь, стоило пройтись и осмотреться, тая надежду, что нигде не затаилась ловушка в лучших традициях Нериссы, то есть стремящаяся поломать не столько физически, сколько психически. Сомневаться, по чьей вине она тут находится, не приходилось – знакомый почерк и не менее знакомые чернила.
Идя прямо по коридору, Азалия добралась до открытого офиса, отделённого от него матированным стеклом. Внутри также никого не обнаружилось, только множество пустующих рабочих мест, а в конце – панорамные окна, за которыми – непроглядный мрак. Необычное зрелище. Будучи городским жителем, Азалия не привыкла к настолько чёрным ночам. И тихим.
Азалия обратила внимание на своё отражение, особенно яркое из-за темноты снаружи и света внутри. Она снова она. С нехарактерной для нормального человека внешностью и даже с небольшой раной на шее, успевшей покрыться коркой. Напрягало, что кожа вокруг немного потемнела и посерела. Её отравили? Хотя сейчас самочувствие казалось приемлемым, неизвестно, когда и как это проявит себя. Лишиться голоса, как Ирис, отнюдь не худший итог.
«А, может, не отравили. Откуда мне знать, настоящее ли пятно вообще?»
Покинуть прошлую иллюзию получилось, но что теперь? Азалия обернулась к стоящему рядом столу и достала из стакана с ручками канцелярский нож, подвигала туда-сюда лезвие, разбавляя унылую тишину щелчками зубчиков. Проверила остроту на ближайшей бумажке. Интересно, а отсюда тоже можно выйти при помощи смерти? Всё же смущало наличие раны на шее. Возможно, в отличие от окружения, тело более чем настоящее и так же по-настоящему умрёт. Пришлось вернуть нож на место.
Вздох. Если продолжить ходить, обнаружится ли где-нибудь подсказка? Будто жизнь хоть когда-то отличалась подобной щедростью. Если не подсказка, так хоть кто-нибудь говорящий или, может, брешь в полотне Хаоса. Подошла бы любая зацепка, но…
Этажи казались одинаковыми, и Азалия уже не могла сказать, откуда именно начала путь. Она звала, стучала в двери, но, затихнув, слышала лишь собственное дыхание, шаги, шуршание одежды, жужжание ламп. Она побывала и на самом верху, и внизу, но ни одна ведущая наружу дверь не поддалась, окна тоже не открывались.
В очередном офисе взгляд упал на дырокол. Тяжёлый… Обычно Азалия бы о таком и не подумала, но раз она внутри иллюзии, это не будет считаться вандализмом? Попытка не пытка. Со всей силы, что нашлась в слабых руках, Азалия запустила дырокол в окно. Ничего. Даже малюсенькой трещинки не осталось.
Чувствуя, как накатывает тревога, Азалия протянулась к браслету. Связаться с Амандой… Тоже не получилось. Проверять телефон тем более бессмысленно – в лифте-то едва ловит, до другого мира сигнал и подавно не добьёт. Ха… Что же за западня-то такая?
Наверное… Наверное, она недостаточно хорошо смотрела. Всё… Нет, всё не настолько безысходно. Невозможно. Невозможно. Нужно ещё раз проверить каждый этаж. Неважно, сколько их тут. Хотя бы один должен скрывать ключ! Замок. Да хоть что-то!
Вниз. Наверх. Мимо офисов и комнат отдыха, переговорных и не работающих вендинговых автоматов. Шарила на полках и в ящиках. Исколола, исцарапала пальцы, перебирая бумаги и канцелярию. Полы распахнутого пальто метались, били по ногам, как крылья запертой в клетке голубки.
Ничего. Сколько ни бегай, ни мечись. Пустота в мыслях жужжала в унисон лампам, кровь стучала в ушах громче каблуков. Горло свербело от криков. Страшно. Даже во время инициации Азалии не было так страшно. Тогда она тоже осталась одна, но совсем по-другому. Вокруг оставались люди. Да, не помнили и не замечали. Но существовали! Настоящие люди в настоящем мире, в который спустя время она полноценно вернётся. Даже если бы не нашлось помнящих, имелись сомнительные варианты, как протянуть неделю. Здесь же – ни вариантов, ни временных рамок. Полное непонимание, бесконечная растерянность.
Азалия остановилась, только когда совсем выбилась из сил. Сползла по стенке, загнанно дыша. Схватилась за правый бок. Кололо. Сильно. Ноги болели и тряслись, отказываясь поднимать тело обратно. В самом деле. Она хоть и стала здоровее, выносливости всё ещё кот наплакал. Азалия запрокинула голову. От беспощадно-яркого света слезились глаза. Или от бега? От давящей безысходности?
Ни паникой, ни слезами делу не поможешь. Но а что ещё делать? Азалия обхватила колени и уткнулась в них лицом. Да лучше б Нерисса рядом появилась! В продуктивность разговоров с ней верилось с трудом, но в возможность выяснить хоть что-то в этом треклятом здании поверить ещё сложнее.
Выход есть. Выход всегда есть, даже если крайне плохой, неприемлемый. Повесил бы кто указатель. Хоть один. Только не с предложением умереть по-настоящему. Это-то она всегда успеет. Из окна не выбросишься, зато ножей тут выбор огромный. Ножниц. Если постараться, где-нибудь и верёвка найдётся. Времени научиться вязать узлы с избытком. Вот только отчаяния для подобного шага всё ещё недостаточно.