— Послабее. Чуток послабее. Но я на своем веку выращивал хлеба куда лучше ваших!
— Конечно, это не предел. Можно вырастить гораздо богаче.
— Вот-вот! — оживился Сергей Макарович, меняя тему разговора, дал простор своему громкому голосу. — Давно я не был в Луговатке. Наверно, не узнать ваших улиц! Ты, поди, уже отгрохал по плану все дворцы?
— Дворы, — поправил Шаров. — Построили. Каменные. Под шифером. С автопоилками, с электродойкой.
— Это я слышал. Ты мне про кирпичные дома расскажи. Помнится, собирался всю деревню перестроить?!
— В следующую пятилетку. Так и записано. Но три домика все же построили.
— А на большее силенок не хватило? Надорвался! — захохотал Забалуев. — А я упреждал тебя.
— Погоди гоготать, — сказал Шаров. — По урожаю мы превысим свою пятилетку. Планировали по двадцать центнеров с гектара, а соберем нынче… Как ты думаешь, по двадцать два на круг обойдется?
— Уборка покажет…
— По моим подсчетам, если зерно хорошо дойдет, соберем не меньше двадцати пяти.
— Желаю тебе… Желаю… Хороший урожай каждому дорог. А тебе повезло — все тучи сюда сваливались. А нас обходили. Стороной да стороной. Будто напуганные.
— Не в этом дело. Поторопились вы, посеяли в грязь. Для сводки! Вот и…
Сергей Макарович, не слушая собеседника, пошагал к своему коню.
— А я, понимаешь, кручусь, как заведенный волчок! Двадцать часов в сутки на ногах! Э-э, да что говорить!.. — махнул рукой. — Сейчас поеду на сенокос. Горячая пора! Ой, горячая! Надо сено метать в стога…
Отвязав коня от тополя, он впрыгнул в ходок и помчался домой.
Посматривая на хлеба луговатцев, вздыхал:
«Отстал я от них. Как ни прикидывай, а Пашка Шаров на трудодень выдаст больше…»
— А все из-за небесной канцелярии!.. Чтоб ей провалиться! — кричал на все поле и тыкал кнутовищем вверх. — Ведь правда, что все тучи туда сваливались? Правда?..
Поля молчали.
Забалуев хлестнул коня вдоль спины.
— Ну, ты, холера!.. Веселей-то не можешь, что ли? Шкуру спущу!..
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Засуха подступала исподволь. Еще зимой почувствовалось ее приближение: ни ноябрь, ни декабрь почти не обронили снега, и поля пугали своей чернотой. Скупые январские снегопады сопровождались дикими ветрами, которые сметали все в лога. Лишь возле лесных полос и деревянных щитов белели тощие сугробы. Даже февраль, обычно щедрый на бураны, в этом году не подарил снега.
Сухие ветры в ту весну ворвались с юга необычайно рано: в середине апреля по Чистой гриве уже кружились черные вихри. А ночные заморозки выжимали из почвы последнюю влагу. Ни в мае, ни в июне дождей не было. В сводке погоды сибирские города чаще всего стояли в одном ряду с Ташкентом и Самаркандом — районами поливного земледелия.
Не каркали вороны, не кашляли бурундуки, не кружились ласточки над землей, ничто не предвещало дождя. И стрелка барометра лишь однажды под вечер колебнулась в сторону «бури». Из-за горизонта выплыла на раскаленный небосвод черная туча. Она быстро разрасталась и вскоре заняла полнеба. Огненные трещины то и дело раскалывали ее сверху донизу, и рокочущий гром сотрясал землю.
Шаров выехал в поле, навстречу долгожданной туче. Бывало, в детстве он, босоногий и вихрастый, среди ливня выбегал на улицу, подпрыгивал в пузырящейся луже и подзадоривал: «Дождик, дождик, пуще!..» И теперь ему, пятидесятилетнему человеку, хотелось постоять с обнаженной полуоблысевшей головой под дождем, от которого воспрянут всходы хлебов, повеселеют умытые поля.
За селом начинался выгон. В обычные годы он кудрявился мелкой зеленью, а нынче казался посыпанным охрой. Даже выносливая, жесткая, как проволока, трава — пастушья сумка — посохла. Защипнуть нечего. Голодные коровы мычат, подняв головы в сторону тучи.
Рядом — старая пустошь. Нынче эта уплотненная земля еще в апреле выкинула в горячий воздух всю влагу, и зародыши трав погибли от жажды. Остается надежда на люцерну да клевера, густо поднявшиеся возле лесных заслонов, но сеяных трав едва ли хватит для лошадей и овец. Коров придется перегонять на север за двести километров в Кедровский район, где колхозу уже отведен участок во временное пользование. Скоро оттуда вернется Катерина Савельевна, поехавшая присмотреть место для постройки фермы.
Из степи лавиной хлынул ветер. Он так злобно царапал землю, что, казалось, хотел выдрать с корнем гибкие былинки пшеницы.
В колхозе «Новая семья» вовремя принакрыли влагу разрыхленным верхним слоем, приберегли на весь июнь. Вот и держатся всходы: перо сизое, здоровое, особенно там, где стоит зеленая защита из лесных полос.