Забалуева пропустили. Он прошел по пустому фойе, толкнул дверь в кабинет директора, где обычно перед заседаниями собирались руководящие работники. Дверь оказалась закрытой. Осушив в буфете две кружки пива, он поднялся на третий ярус, куда разрешалось входить и после начала спектакля, и стал прислушиваться к тому, что пели артисты, но разобрать ничего не мог — мешала музыка.
В антракте спустился вниз и у входа в кабинет директора столкнулся с Неустроевым.
— Я прибыл! — громко отрапортовал Забалуев. — Не успел к началу, но причина уважительная: сторожиха, язви ее, поздно сказала. — Понизив голос до шепота, спросил: — Зачем он меня вызвал? Никакого заседания тут не было. А велел, говорит, прямо сюда скакать.
— Желнин?
— Он сам!
— A-а, теперь понятно! — обрадовался Неустроев своей догадке. — Он просто хотел по телефону с тобой поговорить. Из-за таких мелочей он не вызывает. — Взял Забалуева под руку и пошел с ним по просторному фойе. — Мы, знаешь, тут обменялись мнениями и решили посоветовать тебе: отступись от этого Язевого лога.
— Что ты?! — Забалуев, остановившись, недоуменно развел руками. — Как же так?.. Мятлик-то самолучший… Да я бы…
— Чепуха. Не спорь из-за пустяка. Говори — согласен. И точка.
Подошел Огнев.
— Только сейчас приехал? Без жены?-
— Конешно… Зачем ее сюда тащить?!
Никогда Забалуева не вызывали в город с женой, и он перекидывал недоуменный взгляд с Огнева на Неустроева. Секретарь райкома посоветовал:
— В следующий раз обязательно привози жену…
К ним спешил Шаров с билетами в руках.
— Ты, Сергей Макаровну один? А мы для тебя два места бережем.
— За Язевый лог расплачиваешься! — ухмыльнулся Забалуев. — Вроде скуповато.,
— Семенами добавлю, — улыбнулся Шаров. — Клеверными! Будет у тебя сено лучше мятлика.
Забалуев не захотел сесть рядом с Шаровым, — между ними стояло пустое кресло. По другую сторону оказался Огнев. Сергей Макарович начал ему выговаривать:
— Кони не для того вам даны, чтобы маять их. Раскатываетесь по городу! А у кого спросились? Оштрафуем каждого на пять трудодней!..
Никита Родионович, довольный всем происшедшим, в душе улыбался. Он был уверен, что этот приезд, как своеобразная встряска, пойдет Забалуеву на пользу.
А Сергею Макаровичу все представлялось нарочитой затеей.
Для похвальбы перед начальством Шаров привез в театр столько луговатцев, сманил сюда своих гостей и, вдобавок ко всему, подстроил так, что и его, председателя колхоза, вызвали: «Любуйся! Вот какие мероприятия провертываем! Бери пример!..»
Раздосадованный, он едва дождался, антракта и, опередив своих соседей, направился в кабинет директора. Там были и Желнин, и Неустроев, и много других, знакомых и незнакомых Забалуеву людей.
—меня такое мнение, — заговорил он громко, и на его голос повернулись все, — надо собрать колхозников со всего района. Вот будет праздник!
— Провернем! — подхватил Неустроев. — Спасибо за подсказ. Хорошее будет мероприятие!
—поголовно всех привезу, — продолжал Сергей Макарович, подбодренный удачным началом разговора. — Девяностолетних старух с печек поснимаю!..
Поздней ночью они возвращались в Гляден. Высокий небосвод был засыпан звездами, как горохом. Даже луна казалась на редкость маленькой.
Дорога поблескивала. Возле нее, будто вперегонки с лошадьми, мчались мохнатые тени.
Огнев сидел с Забалуевым: Сергей Макарович, захлебываясь хохотом, рассказывал о празднике. Он ведь заранее знал, что у него будет веселее! И не ошибся: гости подмели пол бровями! А молоденький-то плюгаш обморозил уши! Больно хлипкие, как гребешок у петушка!
— Чего же тут смешного? Постыдился бы говорить.
— Ишь ты! Учить принялся! Стыдно-то не мне, а им: слабаки! Как хозяин, я всех употчевал, а сам — на ногах. Порядок!.. А ежели тебе не любо слушать, так я для других слова поберегу.
Некоторое время ехали молча. Потом Забалуев, не выдержав, спросил:
— Ну, а ты чем похвалишься? Как погостилось?
Никита Родионович рассказал не о том, что они пили и ели, а что видели Луговатке. Пока говорил о гидростанции и зернохранилище, о скотных дворах и лесопилке, Сергей Макарович сердито хлестал коня вожжами, хотя Мальчик и без того бежал так резво, что комья снега из-под копыт взлетали выше передка рогожной кошевки. А когда рассказчик упомянул о колхозном радиоузле, Забалуев не стерпел:
— Уж, грешным делом, не просватался ли ты к ним?
— Думка такая была, да не удалось: Домна за пиджак держала, — ответил шуткой Огнев.