Вера знала, что отец любит наблюдать в саду пробуждение весны, и сказала, что сейчас пойдет туда и все приберет в садовом доме. «Это у нее от матери», — отметил Трофим Тимофеевич. Забота дочери стал вдвойне приятной, и он молча кивнул головой.
Как всегда перед весной, Трофим Тимофеевич приехал в сад ночью; Алексеича спросил:
— Гостей не видно, не слышно?
— Вот-вот нагрянут… Я двенадцатую квартерку готовлю.
Взглянув на новые скворешницы, сложенные горкой у крыльца, Трофим Тимофеевич похвалил сторожа и вошел в дом, построенный своими руками, по чертежам жены. Это она посоветовала переднюю стену выдвинуть конусом и прорубить три окна. Полуокруженный стеклом стол стоит, как в фонаре. Весь день светит солнышко, и хорошо виден сад.
Возле стола — шкаф с книгами, с инструментами. Направо — кровать, налево — обеденный стол. И все здесь блестит чистотой. Потолок и стены побелены, пол о протерт с песком, на окнах — чи
«Все у от матери», — снова подумал Дорогин о дочери.
из сторожки только что вскипевший и запахло лесной душицей. К такому да хороших бы яблок. Давно не пробовали тех, что для проверки отложены на хранение.
Дорогин попросил зажечь фонарь. Сейчас они наведут ревизию. А чай подождет.
Они спустились в глубокое, довольно теплое подполье. Там Трофим Тимофеевич повернулся не направо, где хранились яблоки, а налево, где на полках лежали корневища георгинов, похожие на огромных пауков. После смерти жены старик едва ли не половину времени стал отдавать цветочным грядкам. Сам выращивал рассаду. Из разных городов доставал клубни и луковицы.
«Оставила Вера Федоровна мужу в наследство свою заботу о бесполезных цветах», — подумал Алексеич.
Однажды он слышал, как Сергей Макарович, не выдержав, упрекнул садовода:
— Лучше бы ты подсолнухи на силос сеял…
— Сам Мичурин занимался цветами, лилии выводил, — с достоинством знатока сообщил Трофим Тимофеевич. — От него Лев Толстой розы…
— А ты пока еще не Лев и не Мичурин.
— Цветы нужны везде и всегда. Ребенок родится — неси матери цветы, свадьба справляется…
— Ну, на свадьбе была бы водка…
— Умрет человек — тоже цветы.
— Ничего, хоронили без забав, и, понимаешь, ни один покойник не обиделся, из могилы не встал.
— Посмотрите: во всех советских городах — цветы…
— Так то — в городах. У нас — деревня.
— А мы к чему идем? А? — спросил Дорогин, хитровато прищурившись. — Деревню с городом решено поравнять. Знаете про это?
— Ты цветочки да травку-муравку к политике не приплетай, — Забалуев погрозил пальцем. — Я на политике, как говорится, зубы съел. Деревню с городом мы равняем по машинам, по работе. Вот! — Побагровев, он выкрикнул: — Запрещаю писать трудодни за такую чепуху!
— А я и не писал. Это для души. Для сердца. Первого сентября ко мне детишки приходят, в школу букеты уносят…
— Баловство! А ты — потатчик!..
В конце лета Дорогин нарезал большой букет и перед началом заседания правления незаметно поставил на стол председателя. На бумажном пояске написал: «А мы живем! Наперекор всему — цветем!»
Прочитав надпись, колхозники переглядывались: что- то будет сейчас?
Столкнутся два кремешка — полетят искры!
Увидев букет, Забалуев фыркнул, схватил вместе с кринкой и хотел выкинуть в окошко, но в комнате раскатисто загремел хохот, и Сергей Макарович, крякнув, словно от натуги, поставил его рядом со столом.
— Не люблю, когда перед глазами пестрота мельтешит.
…Припомнив все это, старики рассмеялись. Дорогин приподнял одно корневище, другое, третье, — все георгины здоровы! У всех просыпаются ростковые глазки. Пора подымать наверх и высаживать в ящики.
Потом, освещая путь фонарем, он направился в соседнее отделение. Там пахло осенним садом. На полках лежали яблоки зимних сортов. Одни уже сморщились, как печеная картошка, на других сквозь румянец проступали темные пятна. Но много было и таких, которые даже при слабом свете фонаря сияли, словно золотые слитки.
Садовод брал яблоки по выбору и передавал Алексеичу. Осмотрев все испытываемые сорта, они поднялись в комнату и сели за стол. Трофим Тимофеевич положил перед собой тетрадь, в которой для каждого сорта была отведена своя страница. Там были оттиснуты разрезы плодов, указан вес и дано описание. Теперь Дорогин разрезал яблоки, давал попробовать Алексеичу и пробовал сам.