Тут вышел юноша и говорит:
— Свидетельствую вам, что она свободна, я хочу, чтобы вы меня с ней поженили.
Просьбу его выполнили, а Джафар, огорчившись, что девушка досталась другому, спросил:
— Что побудило тебя к этому?
— Если хочешь, я расскажу, но рассказ мой будет длинен.
— Рассказывай.
И юноша начал:
— Я сын такого-то. Мы были людьми богатыми, он знает, — юноша кивнул на работорговца и продолжил: — Хотя эта девушка и принадлежала моей матери, мы с ней росли вместе, как брат и сестра, читали книги, а потом ее послали учиться пению. Я не мог без нее прожить и дня и всюду ходил за ней следом. Когда она выучилась, моя мать хотела продать ее, но девушка убедила ее, что не вынесет разлуки и умрет. Мать поверила и подарила ее мне.
Ее нарядили для меня, и я пришел к ней. До этого я отказывался от женитьбы на дочерях знатных людей, проявлял воздержанность и целомудрие, потому что мечтал только о ней, а люди думали, что это просто от скромности.
Жили мы безбедно, пока не умер мой отец. Я не смог уберечь свое счастье, израсходовал все деньги, без конца одаривал ее, потратил все, так что осталось у меня только это платье, которое мы с ней носим по очереди.
Мне стало жаль ее, и я сказал, когда увидел, что к нам идет халиф:
— Я продам тебя. Знай, что после этого я погибну, но мне хочется, чтобы тебе жилось хорошо.
Она вышла к вам и, вернувшись, сказала мне:
— Если бы ты ко мне относился так же, как я к тебе, то не заговорил бы о продаже.
— Хочешь, я отпущу тебя на свободу и женюсь на тебе, и ты будешь жить со мной в нищете.
— Если ты искренен в любви, сделай так.
Я так и поступил.
Джафар простил его и обратился к Исхаку:
— Когда мы седлали лошадей, ты говорил, что потратишь деньги, чтобы помочь нуждающимся. Разве ты ему не сочувствуешь?
— Конечно, сочувствую.
— Сколько у тебя с собой денег? — обратился Джафар к работорговцу.
— Триста тысяч динаров.
— Отдай их ему и вели завтра прийти ко мне.
Торговец дал юноше деньги и рассказал ему, что в гостях у него был сам Джафар и что он ждет его завтра.
Юноша почувствовал, что от радости у него будто крылья выросли, и на другой день он нарядился и явился к халифу, а тот определил ему жалованье и, узнав, как он умен и образован, сделал своим писцом и велел страже проводить его.
И зажил тот в довольстве.
Полное имя поэта — Абдаллах ибн Аджлян ибн Абд аль-Ахабб ибн Амир ибн Кааб, он из племени Кудаа, которое в родстве с племенами Хариш и Саад, ответвившимися от Кудаа, как говорится в «Книге родословий», сорока ветвями. В книге «Увеселение для души и шутки для хмурых» он назван узритом, но это неверно, потому что между ним и узритами не было пяти предков: в «Книге родословий» сказано, что арабы считали человека своим только после того, как его соединило с ними пять поколений. Когда это случалось, тогда говорили: укрепилось родство и поставлена опора.
Прозвание Абдаллаха — Абу Амра. Он был выдающийся поэт, красноречивый оратор, человек тонкий и образованный. Рассказывая о том, как долго длилась страсть влюбленных, Ибн Рашик в прекрасной книге «Достаточность сострадания в описании дней влюбленных» говорит, что дни любви Абдаллаха были самыми короткими — он прожил под бременем страсти и в горечи тридцать лет.
Ибн Аджлян — древний джахилийский поэт, его имя, как и имя Урвы, стало нарицательным.
Хинд была дочерью Каабы ибн Амра ибн Лейса из племени Нехд, с которым Абдаллах был в родстве. В книге «Шутки и анекдоты о добропорядочности и ее противоположности» говорится, что полюбил он ее, когда вышел однажды к ущелью в горах Неджда, разыскивая потерявшуюся верблюдицу, и подошел к реке Гассан. Арабские девушки приходили к этой реке, снимали одежды и купались. Он взобрался на холм у реки и увидел купальщиц, спрятался и стал за ними наблюдать.
Они вышли, осталась только Хинд. У нее были длинные волосы, она стала их причесывать, распустив по плечам. А он любовался белизной ее тела сквозь черноту волос, потом встал и хотел оседлать верблюдицу, но не смог и целый час просидел на земле. А раньше о нем говорили, что бедуины ставили в ряд трех верблюдиц, он их перепрыгивал и садился на четвертую.
А тут овладела им любовь и сковала его движения.
— Она — мое заветное желание, от которого я не отступлюсь, — сказал он и вернулся к себе.