Учитель поднял руки вверх и сказал:
— Помолимся вместе.
Я опустилась на колени и тихо повторяла слова молитвы.
— Господи! Помоги сердцу жаждущему прозрения. Просвети его силой Твоей мощи и любви. Все мы дети Твои, и Ты — Отец наш. И всё в воле Твоей. Аминь.
Учитель подошёл к розовому кусту и, сорвав цветок, сделал мне знак приблизиться. Затем приколол розу на моей груди возле сердца и сказал:
— Не забывай меня. Иди с миром в сердце. Цветок поможет тебе хранить в сердце любовь ко Мне и оживит твою память.
Я ощущала в сердце трепет и смущение, словно я получала то, чего я совсем не достойна, словно вот-вот и я потеряю этот дар видения.
Я ушла опять той же тропинкой, через калитку, но не дошла до каменистой тропинки, как всё окончилось.
День.
Идти было легче, чем утром. Быстрее дошла до калитки, ведущей в Сад. Шла той же тропинкой с кустами с обеих сторон. На них блестящая, плотная зелень, цветы мелкие, белые, пахнут горьковатым миндалём.
Дойдя до площадки роз, я свернула почему-то направо и вышла к маленькому озерку, совершенно круглому.
Около него стоял Учитель, весь залитый светом, и кормил двух белых лебедей. Учитель увидел меня и пошёл мне навстречу. Я опустилась перед Ним на колени.
— Ну, не потеряла розу, которую Я тебе дал утром?
Он говорил улыбаясь.
— Она здесь, Учитель! — И я указала на цветок у моего сердца, который нисколько не увял за день, а как будто ещё больше распустился.
— Следуй за Мной!
Учитель шёл впереди меня спокойной и ровной походкой, не тихо и не быстро. Я смотрела на волосы Учителя и не могла рассмотреть, какой они длины.
Вдруг Он обернулся ко мне и сказал:
— Я не ношу коротких волос, но и очень длинные Мне мешают.
Я была смущена, что Он угадал мои мысли. Мы шли по небольшой аллейке. Деревьев было мало, больше было цветов и кустарников в цвету. Я увидела домик Учителя. Он очень небольшой, типа побелённых извёсткой домиков, которые строят на юге. Но всё же весь дом я ещё не видела совсем ясно и отчётливо. Только терраску видела ясно. Она небольшая, внутри слева небольшая дверь, ведущая внутрь дома. Мы взошли на неё через низенькую калиточку, через которую я уже входила.
Учитель сделал мне знак остановиться на пороге, а сам взошёл в комнату.
На терраске я видела кресло Учителя, стоящее около перил, и низенькую скамеечку для ног. Всё это было сделано из сосны, простое, очень чистое, как бы совершенно новое.
Учитель скоро вышел ко мне, неся в руках большую книгу. Он сел в кресло и велел мне приблизиться и сесть на скамеечку у Его ног.
— По этой книге Я буду учить тебя жизни, — сказал Он, чуть улыбнувшись, и передал мне большую и толстую книгу, тяжести которой я не ощутила. Я положила книгу на колени. Она была в гладком, жёлтом переплёте из кожи, с медными уголками и с очень красивой и узорчатой, широкой медной застёжкой. Обрез книги был ярко-красный.
Учитель повелел мне раскрыть книгу. На первой странице я увидела рисунок. Это было дерево. Рисунок был исполнен красками: зелёной, красной, чёрной и жёлтой по белому фону. Он занимал собой всю большую страницу книги. У дерева были обнажённые, очень могучие корни и ветки, идущие близко от корней во все стороны. Очень много было веток, в очень разнообразном и причудливом сплетении. На ветках были, как мне показалось, какие-то фигуры, и знаки, и числа, очень много всего, я не успела во всё вникнуть. Учитель сказал:
— Это дерево Жизни. Его корни ушли во тьму веков, и мы даже не знаем, когда возникли они. Нижние ветки — это «начала» или «силы» Жизни, которые хранят всё дерево и составляют его мощь. Далее идут ветки менее мощные, это «стихии». На них ты видишь сразу и плоды, и цветы, и почки. Это всё вместе составляет текучесть Жизни. Это то, что было, то, что есть, и то, что будет. Обрати внимание на верхушку дерева, она как бы срезана, и из неё выходит пламя, охраняемое двумя коленопреклонёнными ангелами.
Я всё это увидела. Пока Учитель говорил, дерево переливалось разными огнями. Когда Учитель умолк, дерево погасло и стало видно просто как рисунок.
— Закрой книгу, — сказал Учитель, — на сегодня это всё. — И взял книгу из моих рук. Он встал и понёс книгу очень бережно к себе в комнату, и я видела сверкание углов и ярко-красный обрез книги.
Я стоя ждала Учителя. Он вышел и сказал:
— Это всё. Можешь идти.
Я опустилась на колени перед Учителем и мысленно сказала:
— О, Учитель! Дай мне знак, что всё это не грёза, не наваждение моей фантазии, а истинно я вступила в Твою жизнь и имею счастье быть в Твоём святом окружении.