– Мои люди привезут завтра твою семью, – пообещал полковник. – Либо она останется на свободе – либо умрет. Выбор за тобой.
– Полковник, он не сказал мне, куда уходит. А я не спрашивал. Поставьте себя на его место. Спросите себя, что бы вы сделали. Ведь то же самое.
– Как он удрал от вас? На вертолете? Лодке?
– Я полагаю, он именно ушел. Пешком, – сказал начальник охраны.
– Ты полагаешь? Ты не видел, как он уходил?
– Он ушел ночью. Лодки остались на месте, вертолет – на посадочной площадке. Значит, он ушел пешком.
– Я слышал, что он ушел не один. Это правда? – спросил полковник.
– Он забрал с собой двоих моих людей.
– Ты же их непосредственный командир! Отчего они не сказали тебе, куда идут?
– Полковник, я – начальник охраны, а не всей базы. Они не сказали мне, куда уходят, потому что я сказал им не говорить, – ответил тот.
– Ты долго прожил здесь?
– Одиннадцать лет.
– Знаешь местность? – спросил полковник.
– Конечно.
– Ты ходил по окрестностям. Исследовал их.
– Так часто, как мог, – подтвердил он.
– И куда бы ты пошел, если бы хотел спрятаться?
– Идти вдоль побережья невозможно: слишком много заливов и фьордов. Все, кто уходит отсюда пешком, должны подниматься в горы.
– Значит, он пошел туда, – задумчиво сказал полковник. – К какому-нибудь известному тебе месту. Хижине, бункеру.
– Я не знаю, куда он пошел. Можете меня застрелить, но я и в самом деле не знаю.
– Застрелить? Хм. Нет, не сейчас. А вот твоего ребенка – очень даже. Твоей младшенькой, если не ошибаюсь, пять. Так ее вести сюда?
Начальник охраны начал высказывать то, что думает о полковнике, – длинно и непристойно. Потом выдохся и умолк.
– Уже все? – осведомился полковник. – Теперь подумай хорошенько. Тот человек – уже не твой начальник. Ты ничего не должен ему. Своей семье – да, должен. А ему – ничего. Куда он пошел?
– Я не знаю! Я и в самом деле не знаю!
Полковник спросил у капитана, проводившего допрос:
– Остальные сказали то же самое?
– Да, сэр.
– Ответы подтвердили с МРТ?
– Если они и знают что-нибудь, то спрятали очень глубоко, – сказал капитан.
– Тогда, наверное, это правда. В самом деле, почему бы нет? – подумал вслух полковник.
Он приказал охраннику снять с начальника охраны наручники и дать одеяло, усадил его в большое кресло у камина, налил виски.
– Перед работой здесь ты был военным, – сказал полковник и протянул пленному стакан. – Поговорим как солдат с солдатом. Ты спросил меня, что я бы сделал на месте твоего босса. Ну так я скажу. Я бы не удирал. Я бы остался со своими людьми и дрался бок о бок с ними. Но твой босс – трус, бросивший тебя в дерьме. Всех вас и ваши семьи. Вы хорошо дрались. Я уважаю хороший бой. Но твой босс не заслуживает преданности.
– Мы дрались только потому, что вы атаковали нас, – выговорил тот. – Вы проигнорировали наши послания. Мы же хотели сдаться. Полковник, вы ломились в открытую дверь. Если бы вы пришли с миром, мы бы мирно сдались.
– Но поставьте вы себя на мое место, – предложил полковник. – Я командую операцией по ликвидации исследовательской базы, где окопалась банда негодяев, совершивших все возможные злодейства против эволюции, гнусные преступления против бога и Геи, создающих монстров, химеры из животных и человеческих детей. Разве я могу доверять таким злодеям и попросту войти беззащитным в их логово? Конечно же, я попаду в засаду.
Глава охраны спокойно допил бренди.
– Да, мы оба солдаты, – усмехнувшись, сказал он. – Но вот с солдатской честью у нас совсем по-разному.
Это были его последние слова. Звон упавшего на пол стакана прозвучал эхом выстрела, убившего пленника. Пессанья прошел мимо трупа в кресле к разбитому окну, выглянул в черную ночь, рассеянно повел пальцем по россыпи кровавых брызг, запятнавших черно-белый камуфляж. Снаружи сильно дуло, снежные вихри плясали по разрушенной террасе, ветер свистел в осколках стекла, торчащих, будто кривые зубы.