Поисковая партия содрала фуллереновое камуфляжное полотнище. Самолет был ярко-красный, с большим пропеллером на носу, куцыми крыльями и закрытым кокпитом. Он бы показался вполне уместным и на Земле.
Шри уже видела его. Она тогда лежала на скальной гряде в вулканической кальдере, опрокинутая на спину, обездвиженная путаницей волокон, испущенных тварью, созданной Авернус, Самолет пролетел над беспомощной охотницей, будто насмешка. Именно тогда Шри решила ни за что не отступаться от поисков гения генетики. И вот, хотя Шри ступила на порог одного из убежищ Авернус, она не ощущала ни восторга, ни торжества. Прошло четыре года, а соперница оставалась все такой же неуловимой и загадочной.
Шри вскарабкалась по тропинке на краю расщелины, с трудом переставляя ноги по ступенькам грубо высеченной лестницы. Мышцы горели огнем, кровь стучала в висках. Каждые пару минут приходилось останавливаться, чтобы отдышаться. У самой верхушки скалы тропинка повернула и нырнула в такую узкую щель, что плечи скафандра касались стен. Тропа упиралась в стандартный шлюз. Шри прошла через него и оказалась на лестнице, спускающейся в изогнутое помещение, похожее на внутренность улиточного панциря. Сверху донизу – разрисованный случайно разбросанными овалами и кругами экран, с него лился теплый свет земного дня. Вдоль ступенек журчал ручеек, пробираясь между пряными травами и овощами к газону с настоящим дерном и маленькому саду из узловатых карликовых плодовых деревьев.
Шри сняла шлем, закрыла глаза, вдохнула прохладный воздух, запах влажной земли и свежей растущей зелени, затем сошла вниз по плавно изгибающейся лестнице. Между яблонями висел гамак. В нише под лестницей – туалет и душ, в другой нише – стандартный пищевой процессор. Похоже, Авернус жила на КАВУ-пище и том, что могла вырастить в своем крошечном садике. Энергия поступала от турбин ветрогенератора, спрятанных в туннеле на поверхности, и от термогенератора, улавливавшего остаточное тепло в глубине льда, вдали от поверхности. Шри попыталась представить, каково жить одной в норе под вечным льдом Титана, когда в радиусе двух тысяч километров от тебя никого нет, а компанию составляют лишь свои же мысли. Изо дня в день растить овощи, поддерживать примитивную систему жизнеобеспечения, иногда гулять по долине или по горам за растрескавшимися скалами.
Шри показалась, будто она пытается проникнуть в жизнь призрака. И представилось, как старуха отворачивается, уходит по тусклой земле, исчезает, растворяется в дымке.
Шри обследовала жилище, вышла наружу, спустилась по тропинке, пересекла дюны и вернулась к дирижаблю. Командующий поисковой партией лейтенант отвел дирижабль на два километра вниз по долине, к месту, где стоял корабль Авернус: изолированная посадочная площадка среди огромных ледяных пиков на невысоком холме – тектоническом желваке, вылезшем посреди черных дюн долины.
Это место заметил один из разосланных Шри автономных дронов, а глубокое радарное сканирование открыло и логово гения генетики. Форма и размер камуфляжного полотна указывали на то, что корабль Авернус – защищенный тепловыми экранами посадочный модуль, на каких до войны дальние перевозили людей и грузы через атмосферу Титана. Никто не знал, когда стартовал модуль и на какой лег курс. На Титане отсутствовал радарный контроль движения, модуль, скорее всего, был защищен от сканирования, а после выхода из поля тяготения луны лег на траекторию, требующую меньше всего топлива.
Шри не сомневалась, что Авернус покинула систему Сатурна. С какой стати рисковать, кочуя с луны на луну? Наверняка Авернус встретилась с кораблем, и он увез ее далеко, быть может на Нептун. В последнее время приходили новости об усилившейся активности вблизи Нептуна. Эуклидес Пейшоту то и дело заговаривал про карательную экспедицию, ходили слухи о том, что Тихоокеанское сообщество тайно связалось с бунтовщиками-дальними.
Дирижабль опустился, отстрелил швартовы, Шри сошла вниз и вскарабкалась на посадочную платформу. Вокруг торчали ледяные пики величиной с дом, гладкие, как яйца, обтесанные ветром, несущим гидрокарбонатный песок. У некоторых подточило основание, и они стояли на тонких ножках. Настоящий сад огромных скульптур среди черного, изборожденного ветром песка.