Его лицо белеет, зрачки расширяются, во взгляде столько боли, отшвыривает меня, от чего я ударяюсь об стол. Молчит как-будто с мыслями собирается, взгляд бегает по кабинету, ищет чем убить меня?
- Ты не тварь, ты хуже,-тихо говорит он, - пошла от сюда, чтоб я тебя больше не видел.
Ну ты же этого хотела Сафина? Говорит мое тщеславие, но я не знала, что на столько больно будет. Стою и не могу пошевелится, смотрю на него.
-Пошла, блять!- заорал он, сметая со стола все что на нем стояло.
Я пулей вылетаю за дверь, оставляя за ней своего родного, любимого человека. Теперь уже навсегда.
Цели оправдывают средства? Да, Сафина?
Здравствуйте, дорогие))))
Ну, что начинаем?
Приятного чтения)))
Визуализация героев в молодости
Сафина 17 лет
Марат 19 лет
Максим 19 лет
Родители Макса и Сафины
Бабушка Макса и Сафины
Глава 1
На пересечении сотен дорог случайно сталкиваются люди, не зная, что вся их прошлая жизнь была подготовкой к этой встрече.
Паустовский
Сафина.
-Аттитюд! Экарте! Мейхер, ты слышишь меня?! Экарте, а не то, что ты пытаешься изобразить! Экарте! Тебе никогда не стать примой, будешь в кабаре дрыгаться, там тебе и место! - закричала еще громче Эвелина Владленовна,- Сафина!
-Сафина, доча, просыпайся зайка, выезжать через два часа,- нежно говорила мама, выхватывая меня из лап дурного сна. Приснится же такое, Эвелина «старая карга» собственной персоной, примой мне и задаром не надо! Пфф, нашла, чем пугать.
Я потянулась и открыла глаза, мама сидела на краю кровати, смотря на меня ласковым взглядом. Какая она красивая, буквально несколько месяцев назад ей исполнилось сорок лет, а она похожа на тридцатилетнюю девушку, может это мое субъективное мнение, но она действительно была молода и прекрасна. Мама говорит, что это наши гены, моя бабуля выглядела умопомрачительно в свои шестьдесят, чему я очень радовалась, ведь и мне повезет, когда стукнет за сорок.
-Привет, мамуль, встаю.
-Завтрак через пятнадцать минут, - произнесла она, задумчиво осматривая мою комнату.
Сегодня я улетаю в США, учиться в Стэндфордский университет, а завтра по прилету, хотя там еще будет сегодня, начинается моя взрослая жизнь. Практически взрослая, там меня ждет мой любимый брат, и, хотя за эти два года пока он там учится, я немного вздохнула от тотального контроля моего братца, мне все равно хотелось к нему, я очень скучала. Максим уехал в Калифорнию два года назад, мне было пятнадцать, расставались тяжело, связь с братом была настолько тесной, что я чувствовала малейшие колебания его настроения и самочувствия, будто мы близнецы, но парадокс в том, что свободы хотелось сильнее. С моим сумасшедшим братом это было просто невозможно, он контролировал каждый мой шаг, как только я пошла в лицей, забирал из него, затем с балетной школы и музыкалки, где я осваивала фортепиано, ему даже предлагали пойти в балеруны, так как он постоянно ошивался возле балетных классов. Когда мне было лет тринадцать, в школе началась тенденция устраивать пижамные вечеринки с ночевкой, так вот, чтобы я осталась ночевать у подружек, одна из которых жила за смежным с нами забором, это был целый скандал. В девятом классе Егор Песков подарил мне букет на день рождения, Макс тут же ринулся к нему, устроив нагоняй, больше мне букетов не дарили, в кино к тем более не звали, хотя все мои подружки уже бегали на свидание. Вот такой у меня брат. Я просила папу, чтоб он поговорил с ним, устраивала забастовки, но отец говорил, что брат за меня отвечает головой, и волен делать, что ему хочется. Это было действительно так, Макс рос в спартанских условиях, пока отец, отсутствуя дома сутками, зарабатывал и становился тем, кем он есть сейчас. Брат оставался единственным мужчиной в нашей семье ответственный за маму, за меня, а когда уже вроде не стоило так заморачиваться, привычка осталась. Максим вобрал в себя все качества отца: непреклонный, справедливый и дикий собственник. Но он был таким только с нами, о себе не сильно заботился и вкусил все прелести золотой молодежи Москвы: гонки, дорогие тачки, вечеринки, девочки. Наверно с четырнадцати лет женский пол просто брал напором наш дом, и меня, лишь бы заполучить Макса, он был красавцем: высокий как папа, широкоплечий, так как занимался плаванием с пяти лет, голубоглазый, с густыми бровями и пухлыми губами. Однажды после очередной вечеринки он попал в аварию, где разбил вдрызг папину «Феррари», но сам остался цел, отделался царапинами на лице и сломанным ребром. Отец тогда собрал всех в гостиной, и устроил ему такой феерический пиздец, что мне до сих пор страшные сны снятся, в которых отец орет. То ли после папиного ликбеза, то ли полученных травм (Макс не мог плавать около полугода) он остепенился, бросая все силы в учебу, в спорт, ну и, конечно же, в контроль надо мной. Его выбор пал на Стэнфорд, не без помощи родителей. Отец был очень продвинутым, считая, что в Америке в особенности в «силиконовой долине» в тысячу раз больше возможностей реализовать себя, как бизнесмена. А то, что Макс будет бизнесменом он понял с детства, когда брат расплачивался барбарисками с пацанами со двора, за то, что они таскали на пятый этаж мой и его велосипед, а этими самыми барбарисками его угощали продавцы в местном магазине, за его нереальную, ангельскую внешность. Максим окончив школу, поступил в универ и уехал за «бугор», как выражается моя бабуля. Моя призрачная мечта освободиться от тотального контроля, стала на несколько шагов ближе, но и тут Макс выбрал многоходовочку, попросил отца отправить учиться меня в Лондон, в женский пансионат, чтоб подтянуть язык перед Стэнфордом. Как я орала, я била его всем, что попадалось мне под руку, тут же проклиная его, на что он лишь ржал, говоря, как сильно меня любит. Но в Англии все равно удавалось вздохнуть, даже пару раз сходить на свидание и испытать первый поцелуй с Майклом, но он мне абсолютно не понравился, его язык заполнил мой рот, шаря круговыми движениями в нем, это было противно, в этот вечер я минут десять чистила зубы. Естественно учиться я должна была поехать к Максу, в Стэнфорде был новый факультет по экологии, этот вопрос очень заботил меня в последний год обучения в Англии, а родители выбору не препятствовали, лишь бы я бросила свои мысли о танцах. Отец так и сказал «или балет или ничего» видите ли, Алешеньку, как ласково называла его мама не устраивало, чтоб его дочь дрыгала жопой где попало, а меня не устраивал балет. Ну, и важный фактор, что не страшно отправлять меня в незнакомую страну, хотя они знали, что глупостей я не наделаю, потому что воспитана правильно. Я пообещала папе попробовать алкоголь, когда исполнится восемнадцать лет и планировала сдержать обещание, а с мальчиками встречаться точно не было моей целью, если только пофлиртовать, сходить в кафешку или кино. О большой любви я не мечтала, о сексе к тем более, нет я не была ханжой, в четырнадцать лет изучила свое тело полностью и знала как доставить себе удовольствие, как говорится «зачем мальчики, когда есть пальчики», да и кого мне хотеть если я под постоянным контролем.