А то́ — верность: это — «Иегова». И он потребовал верности; через пророков Он требует одной верности у Израиля.
Хотя и прав, научно и отдаленно, безбожный медик, качая головой: «Не понимаю: ведь существо-то дела все-таки одно».
И не объяснишь ему, что действительно в «любовничестве» и в «супружестве» совершается одно и то же, происходит одно и то же, но «одно и то́ же» — объективно, для зрителя...
Ну, и «для нее», израильтянки, «дочери Сиона», юницы...
Для Суламифи вообще «Соломон» или не «Соломон»...
Да: но тогда она и не была бы Суламифью, — «Возлюбленною», «Единственною»...
Была бы «просто — так», Парасковьей, Катериной.
Все разрушилось бы... Мир разрушился бы...
В мире должна быть Суламифь. Тогда освятятся и Парасковьи.
«Все равно» для Суламифи, потому что она — «девица», и ей «за кого бы ни выйти»...
Но для Соломона, для него уже — не «все равно»...
Он избирает, избрал...
Брак учреждает именно муж, а не женщина.
Учреждает его любовь и ревность... Учреждает, утверждает и охраняет.
Вот — «Ваали́» и «Он». Нет ничего более сходного. Но и нет ничего более противоположного. Для «мужа» нет ничего более вызывающего ярость, чем «Ваали́»... И — именно оттого, что «Ваали́» не просто «занимаются разговорами» и «обсуждают новые телеграммы» с его супругою,
но уводят ее в спальню и совершают с нею все, что совершается единственно в спальне...
Вот это-то плотское, отнюдь не духовное, соединение с «Суламифью» и отнимает у него сон, отнимает у него покой... Лишает всякого смысла его существование.
Ну, догадались ли, что свет прорезывает четыре тысячи лет тьмы?
* * *
Медик качает головой: «Для нас все равно».
— Медная башка: ты никогда не поймешь религии*.
Приложение третье
Текст о вкушении крови евреями — в Библии ЕСТЬ!!!
К удивлению, я нашел в самой Библии слова о вкушении крови священниками израилевыми. Они были сказаны Моисеем, с упоминанием, что — с Синая, от Бога. Вот эти слова:
Левит, главаХ, стих 16—18:
«И разгневался Моисей на Елеазара и Ифамара, оставшихся сынов Аароновых, и сказал:
«Почему вы не ели жертвы за грех на святом месте? Ибо она святыня великая, и она дана вам, чтобы снимать грехи с общества и очищать их перед Господом».
Вот, кровь ее [жертвы] не внесена внутрь святилища, а вы должны были есть ее на святом месте, как повелено [Богом] мне».
Как поразительно, что слова эти не были никем замечены; ни даже в специальном исследовании — Хвольсоном.
«Памяти Андрюши Ющинского» (Письмо в редакцию)
«М. Г. Хотя я не православный, даже еврей по самому происхождению своему, однако считаю долгом своей совести присоединиться к числу жертвователей на памятник над местом умучения хассидами Андрюши Ющинского в Киеве. Не он первый, не он последний. Поэтому желательно отречься от страстности и, наконец, попытаться с необходимым хладнокровием вникнуть в суть самого таинства причащения — единственного способа общения человека с Богом путем принесения Ему в жертву существа, подобного и Ему Самому, и себе, т. е. величайшего и самого святого из ритуалов. Ритуал этот существовал в древности повсеместно, на всем лице вселенной; ныне уже почти одни только иудеи еще остаются верными хранителями этой мистерии, да и то, конечно, не все, а лишь одни потомки левитов, наследующие сокровеннейшие традиции истого служения Верховному Созидателю миров от Моисея и его предшественников, духовных вождей исчезнувших наций, цивилизаций и материков.
Интеллигентская чернь современности не поймет, конечно, всей возвышенности души тех, кто, подобно нашему праотцу Аврааму, в Киеве 12 марта 1911 года с сердцем, обливающимся кровью, отдавали Всевышнему жизнь того именно создания, которое для них самих было дорого наравне с собственным дитятею! Ведь те, кто пели гимн Творцу в те минуты, когда вместе с истекавшею кровью Андрюши испарялся к небесам чистый, непорочный дух его, — те люди всею душою и сами истекали скорбью: потому что задолго до принесения ими их великой жертвы они обязательно включить должны были ее в свое сердце; они, безусловно, любили бедного мальчика отнюдь не менее, чем единственного сына; не менее того, как любил Исаака сам Авраам: ибо лишь в этом единственном случае их жертва была совершенною и великое таинство — совершившимся. И, кто знает, не воссияет ли вскоре милосердая улыбка на лике Бога Израиля над избранным народом в награду за верное служение Ему, за соблюдение таинств, путем Ему, Единому, угодным?