Томас Дайнер поднял свою бровь, внимательно изучая мое лицо. Около минуты он молчал, затем ответил, слегка вздернув подбородок.
- Хорошо. Вы подпишете бумаги. Ответственность будет за вами. И можете отправляться назад, хоть сейчас. – мужчина, кивнув, сразу же вышел за дверь.
Я чувствовала нарастающее волнение от того, что смогу вернуться назад, и у меня теперь будет еще одна возможность найти Кена. Сердце мое выпрыгивало от мысли, что тот, кого люблю – жив! Он жив! Кажется, у меня начинается истерика – хочется плакать и смеяться одновременно от того, что все чувства разом нахлынули на меня. Мне с одной стороны, не хотелось возвращаться туда в роли женщины вожака Ласира, да еще и посланницы из древнего пророчества кан. Но с другой стороны, я чувствовала себя отвратительно бы и так, если б не вернулась, и не помогла тем, кто уже занял место в моем сердце. И неровно стучащее сердце вздрагивает каждый раз от мысли о том, что Кеннет Райн жив, и отправился в Сайхалу за мной. Значит, я действительно дорога ему, раз он бросился за мной в омут, даже несмотря на ранение в грудь!
Нервно смахнув слезы с ресниц, когда ученые вернулись в помещение. Я внимательно посмотрела на них. Их лица были озадачены и серьезны. Молодой парень передал в мои руки три формы с заявлением и еще какими-то описанием рисков, которые я тут же подписала. Покосившись на меня, парень убрал бумаги в папку, и, вернувшись к двум другим ученым, что-то тихо им сказал. Взрослый мужчина, подойдя ко мне, с упреком взглянул на меня.
- Сабрина, это действительно, очень опасно. – я упрямо помотала головой, и вернулась к капсуле, в которой недавно лежала.
- Я готова. Приступайте.
- В этой капсуле повторно возвращаться нельзя. Ты отправишься вот в этой… - мужчина сделал пару шагов влево, указывая на пустую капсулу.
Кивнув, я взглянув на спящего Кеннета, лицо которого казалось безмятежным. Проведя рукой по стеклу, под которым он лежал, отвернулась, и приблизилась к пустой капсуле. Мужчина попросил лечь в нее, что тут же послушно сделала. Ранки на теле от подключенных датчиков и всяческих проводов немного жгли, но меня сейчас это волновало мало. Вздохнув, я выпрямила руки и ноги, напоследок взглянув на взрослого ученого с седыми волосами. Губы его были плотно сжаты, когда он готовил укол для меня. Я тихо спросила:
- Как вас зовут?
- Профессор Билл Вэйл. – сухо ответил мужчина.
- Спасибо вам. – шепотом сказала я.
- Врятли ты будешь благодарить меня, если проснешься потом. – он вернулся ко мне с подготовленным уколом, и, вздохнув, сказал: - Укол нужен для того, чтобы безболезненно подключить к твоему телу все необходимое.
- Хорошо. – сказала я, почувствовав, как в вену профессор сделал укол.
- Считай до десяти.
- Один, два, три, четыре…- все вокруг стало мутным, словно перед глазами натянули пленку. - пять…ше…
Мой разум погрузился во мрак. До этого начавшая расплываться комната моментально исчезла перед моим затуманенным взором. Осталась только тьма, в которой не было никого, кроме меня одной. Мне неслышно было ничего, даже собственного дыхания или стука сердца, будто бы существование остановилось, уступив место кромешной тьме. Казалось, много времени прошло после погружения в темноту. Спустя мучительные минуты или даже часы, до моего слуха стали доноситься какие-то приглушенные звуки, чем-то напоминающие завывание ветра.
Я повернула голову туда, но кроме темноты ничего не было. Позже перед моими глазами завертелась какая-то серая воронка. Приблизившись к ней, я поняла, что она на самом деле состоит из множества ярких цветов, которые, смешиваясь, превращались в серую вертящуюся массу. Почему-то смотреть на нее было неприятно глазам, и все нутро переворачивалось, будто сама нахожусь в этом вихре. Попытавшись отвернуться от нее, я наоборот, оказалась в ее закручивающемся центре, который яростно гудел и шипел. Я кружилась в вихре несколько секунд, после чего меня неожиданно вышвырнуло в темноту.
Даже не пытаясь подняться, лежала так, чувствуя, как тело все ноет. Мне было страшно двинуться, чтобы снова не завертеться в пугающей воронке, которая казалось, выворачивала наизнанку все естество. Голова сильно гудела от боли, я зажмурила глаза. Где-то вдали стали мелькать светлые искры, которые появлялись и тут же таяли в темноте. Я пыталась держать глаза открытыми, но они то и дело закрывались от невыносимой тяжести, будто бы я несколько дней не спала. Прошло некоторое время, и эти белые искры превратились во множество мерцающих звезд, рассыпаных по безоблачно черному небу.