Я боялась пошевелиться, не отдавая себе отчета в том, почему появился этот страх. Ласир медленно открыл глаза, и взглянул на меня из-под пушистых черных ресниц. Он слегка отстранился и еще долго смотрел в мое лицо, словно стараясь в нем найти что-то, известное лишь ему. Сейчас его глаза смотрели как-то иначе. Я привыкла уже к его взгляду, который излучал уверенность в себе, некую надменность и даже раздраженность или безразличие. Мне всегда казалось, что все каны видят лишь одну его сторону, которую Ласир сам демонстрирует своему народу. Ласир - воплощение уверенности, силы, непоколебимости и устремленности к своей цели. А сейчас передо мной стоял совершенно иной вожак, сердце которого, как и мое, выпрыгивало из груди от присутствия рядом друг друга.
Глава 18. Каны.
Я лежала с закрытыми глазами, тяжело дыша. Ласир только что вышел из комнаты после проведения очередного ритуала халы. А мне не хотелось, чтобы он уходил. Все время, пока он, почему-то медля, поднимал корону со столика и неуверенно направлялся к двери, и задержался, взявшись за ручку… я хотела попросить, чтобы Ласир не уходил. Обычаи кан не позволяли во время ритуальной халы переходить черту. Я отчетливо видела, как сложно держаться самому Ласиру, и как мужественно он соблюдает древние обычаи.
Укутавшись в пушистое покрывало сейчас, я с улыбкой вспоминала, как мы тренировались сегодня в саду следопытов. Как сильные руки схватили меня за плечи, не давая упасть… как непоколебимость вожака дрогнула наедине со мной, и чувства его оголились. Мой лоб до сих пор помнил его нежное прикосновение, когда мы стояли так долго, соприкоснувшись лбами.
Этот жест обычно позволяется между близкими людьми, это – проявление нежных чувств и привязанности. Саи делают то же самое, так сказала мне Найа, как и хала для них – высшее проявление привязанности и любви. Еще есть темная сторона халы. Ее используют только к неугодным, для выявления лжи или предательства.
Мои мысли, раз за разом, прокручивали то, что произошло в саду следопытов между мной и великим вожаком кан. Я помнила, как медленно Ласир поднял наши переплетенные руки, которые он крепко держал до этого за моей спиной. Как перевернул мою руку, и медленно наклонился к ладони, прижавшись к ней губами. Мое сердце тогда готово было выскочить из груди, а от нахлынувших эмоций хотелось плакать. Настолько волнительным оказался для меня этот его жест. Ласир долго смотрел в мои глаза, молча. Да и слова все это время были абсолютно не нужны, чего стоил один жест горделивого вожака, который стоял, склонившись над моей рукой.
Я смутно помню первую нашу встречу. Но знаю лишь одно, что Ласир, обожаемый своим народом отступников, раньше вызывал во мне страх и некий трепет перед его величием. Сейчас же я кардинально противоположное стала чувствовать к нему, особенно тогда, когда увидела его другую сторону. Во мне раз за разом растет желание разделить с ним его заботы, радости и горести. Со стороны я казалась бы себе глупой и безрассудной, но ведь мне теперь известно, что рождающиеся чувства – не безответны.
Меня разбудила молоденькая девушка, а когда я удивленно уставилась на нее, сонно что-то пробормотав, она тихо сказала:
- Просыпайся, госпожа. Вожак ждет тебя. – я резко поднялась на локтях.
Сегодня мы должны были вместе с Найей и Маки тренироваться, что бы совершить вылазку за кристаллами. Поднявшись с постели, внимательно изучала лицо девушки.
- Я принесла вам одежды.
- Спасибо. А по какому поводу он меня зовет?
Девушка осторожно взглянула в мои глаза, и нервно сглотнув, сказала:
- Он не сказал. Просто приказал срочно вас позвать. – девушка быстро отвела взгляд, и взяла длинное черное платье с длинным вырезом на спине.
- Платье? Мы ведь должны тренироваться сегодня…
Девушка нервно дернула ушами, и покосилась в сторону улицы. Мои уши уловили звуки неразборчивой возни внизу. Подойдя к окну, увидела, что из дворца спускаются каны, с какими-то тележками, наполненными едой и мешками. Непонимающе уставившись на девушку, я спросила: