Силя засеменил на двух кривых пнях к панели управления и добавил мощности системе очистки воздуха.
Кира уже приступила к восстановлению повреждённых тканей. Используя микрохирургические инструменты, она аккуратно соединяла разорванные волокна, накладывая специальные биосовместимые швы.
— Крис, начинай переливание крови, — обратился Семён к медсестре.
Кристаллоид оторвалась от заполнения электронного журнала, в котором контролировала количество использованных инструментов и шовного материала, и коротко кивнула.
— Вечером всё в силе? — негромко спросила Кира, наблюдая за тем, как опытная медсестра перетягивает жгутом предплечье демонёнка, подкатывает штатив с капельницей и готовится влить в тело пациента добрых пол литра жгуче-красной демонической крови.
Саймон на миг выпустил внутреннего вампира на свободу, и в ту же секунду красивое лицо его исказилось гримасой злобы. Черты заострились, ровно как и клыки. Взгляд полыхнул алым.
Кристаллоид зябко поёжилась и с благоговением шагнула вперёд, оттягивая воротник униформы.
— Я могла бы покормить вас, мой господин, — столь же прозрачным голосом, как и её кожа, проговорила она и в приступе раболепия склонила колено.
Сестрица фыркнула и демонстративно отвернулась. Её всегда раздражали подобные фокусы — предлагать себя кому-то в качестве бутерброда, лёгкого перекуса, да даже изысканного деликатеса — в её мировоззрении это попахивало унижением, за которое принято убивать.
Семён секунду готов был поддаться соблазну, но потом вспомнил вкус крови кристаллоида — безликий, пресный, оставляющий на языке ощущение, что пожевал мокрую вату, и решительно вернулся в человеческий облик.
— Благодарю тебя, — вежливо сказал он, легко касаясь плеча влюблённой ассистентки. — Моя жажда вполне терпима.
Крис поникла, съёжилась, как бледный цветок на закате, и вернулась к переливанию крови.
Кира, метнув короткий взгляд на брата, в раздражении закатила глаза.
Постепенно все манипуляции были завершены. Хирург наложила последний шов, а травматолог провёл контрольное сканирование. Убедившись в успешном результате, Саймон удовлетворённо кивнул:
— Отличная работа. Структура рога восстановлена, ткани заживут без осложнений.
Анестезиолог Силя начал процесс пробуждения пациента, постепенно снижая подачу препаратов. Операционная бригада с облегчением выдохнула — сложное вмешательство прошло успешно. Кристаллоид-сестра начала подготовку к стерилизации инструментов, аккуратно раскладывая их в специальные контейнеры для дезинфекции.
Демонёнок медленно начал приходить в себя.
— Ну вот, — удовлетворённо произнёс вампир, — как новенький! Теперь никаких боданий без разрешения родителей!
— Всё? — изумлённо спросил сорванец, ощупывая руками макушку, и удивлённо добавил, — совсем не болит! Спасибо вам большое! — поблагодарил он, чувствуя, как боль уходит.
— Не за что, Бенни. Обращайся, если что. Только в следующий раз постарайся решить спор словами, ладно?
— Ладно! — улыбнулся пациент, чувствуя себя уже почти здоровым.
Юный демон соскочил со стола и вприпрыжку поскакал в коридор, откуда минуту спустя послышался траурный вопль мамаши:
— Жив, Кровинушка! Чадушко моё родимое! И рожки целы, хвала Люциферу! Бенджамин, да не скачи ты, с ног сшибешь! А доктор твой где? Где этот упырь?
— Вот она, истинная благодарность демонов, — ворчливо вздохнула Кира и захлопнула дверь операционной.
— Ты сегодня явно не в духе, — подметил Семён. — Случилось чего?
Близняшка сорвала с рук перчатки, сняла маску и хирургическую шапочку, обнажив столь же белокурую голову, как и у брата, полыхнула чёрными как сама ночь глазами и процедила:
— Мама звонила. Сказала, что на следующей неделе заедет в гости.
Саймону захотелось осенить себя крёстным знаменем и трижды сплюнуть через левое плечо.
— А папа знает?
— Хочешь его до инфаркта довести? Нет, конечно. И не смей звонить, я сама ему сообщу, как-нибудь помягче.
С этими словами она вышла из операционной и, покачивая ладными бёдрами, направилась в сторону комнаты отдыха. Семён повторил про себя дикое словосочетание: «мама заедет в гости» и попытался вспомнить, когда видел её в последний раз. В том, что это было во время Первой мировой войны [1914–1918 года], он не сомневался, однако никак не мог воскресить в памяти точную дату. «Счастливое» воссоединение семьи произошло в период между двумя революциями: Русской [революция 1905–1907 годов стала важным этапом в истории России, итогом которой стало создание Государственной думы, сокращение рабочего дня до 9-10 часов и издание первой российской конституции] и двумя революциями 1917 года [имеются в виду Февральская и Октябрьская революции, итогом которых стало свержение самодержавия, приход к власти большевиков и формирование однопартийной системы]. Впрочем, не всё ли равно? Дражайшая матушка не объявлялась больше ста лет, а тут вдруг «нате, здрасте, прошу любить и жаловать». К чему бы это?