— Ничего, — утешил врач, — когда снимут гипс, девчонок сможешь штабелями укладывать.
Закончив обход, он остановился у двери:
— И помните, мужики: даже в гипсе можно жить полной жизнью! Главное — не пытайтесь танцевать на костылях. Хотя… если очень хочется, я могу снять на телефон и выложить в интернет.
Палата взорвалась хохотом, а Семён Игоревич, насвистывая модный хит, вышел, оставив после себя атмосферу лёгкости и хорошего настроения.
Проходя мимо поста он бросил короткий взгляд на столик, за которым сидела Ангелина с манжетой тонометра на руке, лихо подмигнул впечатлённой девушке и направился дальше.
К моменту выписки Геля окончательно измаялась от скуки. Раньше дни, проведённые в блаженном безделье, почитались за сказку. Лежишь с книгой в руке, никаких забот и хлопот, знай себе читай да вовремя ходи в столовую — тепличные условия, казалось бы, однако уже на третий день они вызывали отторжение, а спустя неделю захотелось отобрать у санитарки швабру и лично прибрать палату, чтобы занять себя хоть чем-то.
Стоя у двери кабинета заведующего отделением в ожидании выписки, Геля немного нервничала. Самочувствие значительно улучшилось, однако некое напоминание о травме всё же осталось. Стоило кому-то подойти сзади, как место удара на затылке начинало усиленно пульсировать, словно сообщая о приближении некой опасности. Странное ощущение.
— «Встреч редких сладок век, но миг разлуки слаще» [цитата из стихотворения без названия Максима Амелина — здесь и далее примечание автора], — пропел Семён Игоревич, когда Геля вошла.
Она недоуменно посмотрела на врача и опустилась в удобное кресло напротив стола.
Кабинет заведующего отделением травматологии являл собой удивительное пространство, где футуристический дизайн переплетался с антикварной роскошью: монументальный стол из редкого амарантового дерева с золотой филигранью служил центром композиции, а вокруг него расположились эргономичные кресла с авторской вышивкой. Стены цвета морской пены украшали дипломы и трёхмерные модели костей, созданные на 3D-принтере, а в углу мерцал японский сад камней с подсветкой. Книжные полки из карельской берёзы хранили редкие медицинские трактаты и старинные анатомические атласы, между которыми прятались издания по квантовой физике. Особую атмосферу создавал водопад из зелёного оникса, а в воздухе витал аромат сандала, распространяемый дизайнерским диффузором в форме анатомической модели мозга — каждая деталь говорила о неординарном мышлении и изысканном вкусе молодого доктора наук.
Семён Игоревич оторвал взгляд от монитора и добавил:
— Я это к тому, что вы наконец сможете вернуться к привычному ритму жизни.
— А-а, ну да, — Геля потупилась и нервно сцепила пальцы в замок.
Семён вынул из принтера несколько листов бумаги, бегло просмотрел и вдруг сказал:
— Здесь указано, что сведения о состоянии своего здоровья вы доверяете матери. Почему не мужу или парню?
— Так я, э-э, не замужем. Парня тоже нет.
Быстрый взгляд в её сторону. Геля вдруг поняла, что так и не узнала, какого цвета у него глаза. В ярком свете светодиодных ламп они казались синими, сейчас, когда он сидел спиной к окну, напоминали летнее небо.
— А почему в истории нет вашего номера телефона?
— Есть, я видела, как медсестра записывала…
— Нет же, — Семён протянул ей тощую склейку бумаг.
Она просмотрела графы с личной информацией, где чётко значилось: «вес — 95 кг, рост — 172 см» и пустовала колонка с номером телефона.
— Действительно, — пробормотала она, тем не менее припоминая, как медсестра в день поступления спрашивала её номер и даже вносила сведения в карту.
Геля вернула документы и назвала цифры. Семён прилежно записал их, а потом поднял голову и открыто улыбнулся. Аж в уголках глаз защипало от яркости и белизны зубов.
— Итак, выписной эпикриз, — продолжая сиять жемчужным оскалом, проговорил Самсонов. — Десять дней вы… А можно на «ты»?
Геля недоуменно кивнула.
— В общем, когда ты появилась у нас с этим «лёгким» сотрясением, я уж было подумал, что придётся тебя тут насовсем оставить. Шутка! Хотя некоторые пациенты так влюбляются в больничную романтику… Особенно когда рядом такой симпатичный доктор.
— Я точно не из таких! — спешно отозвалась она, смущённо хихикая. Что происходит?
— Эх, а жаль! — Семён лукаво подмигнул, будто счёл её реплику ответом на своё упоминание симпатичного доктора. — У нас тут такая атмосфера — уколы, капельницы, обходы… Но серьёзно, мы провели курс лечения, который, надеюсь, не оставил неприятных воспоминаний, — он сверился с записями в медкарте и перечислил, — Полный покой, обезболивающие, противовоспалительные, препараты для улучшения мозгового кровообращения. Через две недели рекомендую записаться на контрольный осмотр к неврологу.