— Именно матери? — уточнила Ангела.
— Кирка так сказала, она у нас спец в этих вопросах. Когда хочется кого-нибудь вкусненького, я всегда к ней обращаюсь. Она с одного взгляда определяет, кто эльф, а кто демон.
— Ты пьёшь кровь демонов?
— Фу-у, нет, она слишком… отдаёт пеплом и разложением. И пахнет тошнотворно.
— А самые вкусные?..
— Ангелы, разумеется, — он поцеловал её в макушку и снял крышку с мороженого, обмакнул палец и мечтательно затолкал в рот.
Геля внимательно следила за его действиями, потом сама потянулась к ванночке с пломбиром и получила по руке.
— Сам тебя покормлю.
Семён снова полез рукой к десерту, а потом испачкал её губы. Она облизнулась, он повторил, только на сей раз вымазал мороженым подбородок.
— Издеваешься?
— Неа, промазал, — он хохотнул, притянул её лицо к себе и слизал всю сладость.
Новая порция мороженого снова оказалась на её губах, хотя Геля и старалась поймать его палец ртом. Семён наклонился и языком протолкнул лакомство внутрь, потом уложил её спиной на диван, расстегнул несколько верхних пуговиц на блузке, зачерпнул целую пригоршню холодного пломбира и без предупреждения шмякнул на грудь.
Ангела взвилась, но он очень быстро всё съел и, конечно, весь вымазался. Она обняла его лицо руками и слизала белые следы с носа, щёк и подбородка.
— Неряха, — пожурила она.
— Ты хотела сказать «вкусняха», — он ухмыльнулся.
— Хотела бы — сказала.
— А больше ты ничего не хочешь? — спросил с намёком, развел в стороны её ноги, удобно устроился между ними и игриво потёрся бёдрами.
— М-м, водички? Слишком сладко во рту.
— Давай я попробую это исправить.
Семён припал к её губам в искусном поцелуе и принялся вылизывать каждый миллиметр, сбивая с дыхания.
Когда она уже начала задыхаться от переизбытка удовольствия, он выпустил клыки и чуть прикусил нижнюю губу, чтобы потом с жадностью втянуть её в рот и нежно посасывать, смакуя капельки крови.
Геля задрожала. Его вампирский облик всегда действовал на неё одуряюще.
— Сём, — выдохнула, когда он повёл клыками по шее.
— Ещё мороженого? — спросил шёпотом и выпустил тоненькую струйку воздуха за ухо.
— Нет, кусай.
— Нельзя, — он разочаровано убрал клыки, но целовать горло не перестал, — не чаще одного раза в месяц. Зато всё остальное — сколько душе угодно.
Он поднял её с дивана и начал раздевать. Медленно, неторопливо. Изредка набирал в ладонь мороженое и размазывал по телу, чтобы тут же собрать губами и языком. Геля не отставала и на всякое его баловство отвечала взаимностью.
Скоро оба с ног до головы оказались вымазаны сладкой массой.
— Если обнимемся — слипнемся насовсем, — засмеялась Ангела.
— На то и расчёт был, — Семён провёл рукой от груди до живота и подушечкой пальца погладил очень отзывчивое местечко. — Хочу тебя в свою жизнь навсегда.
Геля прикрыла глаза, наслаждаясь и его пальцами, и словами. Смешливость быстро превращалась в томление. Она царапнула его по плечам и прижалась теснее.
— Сделаешь для меня одну вещь? — спросил вкрадчиво, словно говорил о чем-то непристойном.
Она кивнула и опустилась на колени, с улыбкой облизнулась, глядя на него снизу-вверх.
— Я вообще-то о другом, но ход твоих мыслей мне нравится. Продолжай.
Его завораживала её старательность, и шёлковое касание полной груди к ногам добавляло искр, а потрясающий влажный звук, с которым она двигалась взад и вперёд ударял по нервам.
— Ангела, — он специально прервал эту сладкую пытку, — скажи мне, что ты красивая. Только не останавливайся, гладь рукой, у тебя чертовски хорошо получается.
Она подняла голову и с расстановкой выговорила каждое слово:
— Ты очень красивый, Сём.
— Ах, вот значит как? — он поднял её к себе, придерживая за подбородок, протолкнул себя ей между бёдер, не проникая, но потираясь о нежные складочки. — Что хотим, то и слышим, верно? Я просил сказать другое.
— А я сказала правду, — она закатила глаза, когда он задвигался чуть резче.
— Половину правды. Теперь скажи целиком. Ну же, Ангела, я не возьму тебя, пока не скажешь.
— Хорошо, — она немножко разозлилась и охнула, почувствовав, как Семён зажал сосок между двумя пальцами. — Я красивая.
— Самая красивая, — он наградил её коротким поцелуем и смял руками попу, не переставая тереться. — Теперь повтори громче.
— Я красивая, — Геля добавила громкости.