— Увы. Времени больше нет.
Прежде чем подойти к двери, открыть ее и снова выйти в темноту, Сайрион наклонился и легонько поцеловал ее в губы.
Только когда дверь закрылась, она поняла, что он вложил ей в руку письмо и что она приняла его вместе с неясными фразами и призрачным поцелуем, словно молния прошившим ее плоть и волосы.
Она подавила внезапный порыв броситься к двери и посмотрела на запечатанную бумагу в своей руке. Печать было бы очень легко сломать, а затем восстановить — тот же самый воск имелся под рукой. Можно ли поверить, что он так много понял? Взволнованная и озадаченная, она снова опустила засов на двери, медленно подошла к своей кровати и провела ногтем большого пальца по импровизированной печати.
ПРОБЫВ НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ внутри полой скалы и увидев там все, что требовалось на данный момент, Сайрион вернулся на поверхность. Управляемая клетка теперь находилась в самом верхнем положении — у основания шахты колодца, где ее оставил предыдущий пассажир. Сайриону поневоле пришлось использовать сто с лишним футов свободного участка веревочной петли и саму клетку в качестве противовеса на другом участке веревки.
Он справился с этим, а также с акробатическим переходом к веревкам шахты и подъемом по шахте колодца с той же ловкостью, с какой это проделывал всякий, кто ими пользовался. Точнее, даже с большей ловкостью.
Остальной план был прост: найти и сообщить новости Ройланту, который к тому времени уже будет в поместье.
Ройлант действительно оказался там, хотя и не в том состоянии, чтобы воспринимать хоть какую-то информацию. Сайрион заметил и кое-что еще. Во-первых, у фонтана валялись два гвардейца Бьюселера; во-вторых, на земле рядом с ними стояла небольшая фляга с вином. Запах остатков ее содержимого поведал любопытную историю: стражники были до полусмерти одурманены наркотиками, так же, как и трое других, которых он нашел. Как и Ройлант, обнаруженный Сайрионом, когда тот взломал дверь покоев, из-под которой брезжил свет и из-за которой доносился глухой мужской храп.
Разбросанные по шаткому столу бумаги помогли решить недаюшую покоя загадку. Ройлант, по-видимому, как раз писал рапорт губернатору Кассиреи, когда его усыпил собственный кубок с вином. Как показали бумаги, он уже отослал двух гвардейцев за отрядом городской стражи. Несложная арифметика показала, что из десяти человек, упомянутых в документе, двое все еще отсутствовали. Сайрион нашел их во внешнем дворе. Одного накачали наркотиками. Другой, наемник, видимо, почуял крысу и был вознагражден за труды ударом по затылку. Он дышал, но был без сознания, поэтому пока не мог предложить ни помощи, ни каких-либо фактов, заслуживающих внимания. При попытке разбудить его он лишь пробормотал: «Не сейчас, Айшаб, ради бога».
Судя по незаконченным литературным упражнениям Ройланта, после бесплодных споров с Мевари он решил оставаться в этом месте до тех пор, пока не появится королевское подкрепление. Поэтому он разрешил Мевари, как и Элизет, отправиться в свои покои. И когда Мевари потребовал подать ему ужин, Ройлант разрешил. Ужин подали и Ройланту с его людьми руками перепуганного мальчика — то ли слуги, то ли раба, ошибочно записанного в бумагах как Зунир. По словам Ройланта, заметно было, что Зунир запуган Мевари — еще один компрометирующий фактор. Вероятно, это являлось правдой, поскольку Зунир (или Зимир) подал каждому из них опасное снотворное, несомненно, по приказу Мевари.
Стопка бумаги, чернил и перьев Ройланта, однако, обеспечила Сайриона средствами для создания другой версии этой истории. Оставлять все это в бессознательных руках Ройланта было рискованно. Кроме того, гораздо интереснее было изображать его. Если Элизет прочтет то, что он написал, это только к лучшему. Возможно, самым захватывающим будет сообщение, что ее сводная сестра Валия, мертвое дитя из легенды Флора, время от времени появляется в морской пещере под особняком.
Для всего этого имелся веский мотив, как и в случае применения наркотиков. Мевари намеревался торговаться. Чтобы понять это, вовсе не обязательно было слышать его искаженный от раздражения и угроз крик, доносившийся с кухонного двора. И все же Сайриона этот шум удовлетворил. Остановившись по пути в другом месте, он прислушался.
— Ладно, я освобождаю их от ответственности за похищение трупа агента. Почему нет? Но я все еще имею с ними дело. Говорю тебе, я пойду, жалкая шлюха, — вежливо изъяснялся Мевари.
На что девичий голос, сдавленный и страдальческий, воскликнул:
— Нет! Сейчас еще не время…
Поразительно, но он был похож на голос Элизет.