— Мальчик еще на кухне?
— Нет, он убежал. Украв пирог, остывавший у двери. Это было тяжелое утро, господин. Пожилой пророк, не заплативший по счету. Презренные королевские солдаты, которые никогда ни за что не платят и сеют хаос, куда бы они ни пришли. Теперь еще вороватые дети. И проклятые рабы жалуются… — Трактирщик поспешил прочь.
Пока сотрапезники Ройланта рассматривали черную флягу с вином, он сидел словно окаменевший, но в конце концов открыл ее для них, разливая напиток всем и каждому. Ройлант, казалось, ничего не замечал. Постепенно на его пухлом лице появилось выражение ужасного подозрения. Он глянул на пустую нишу раз, другой, уставился в пространство…
Ведь это же невозможно, не так ли?
— Мудрец, — наконец выдавил он.
— Вонючая скотина, — откликнулась путана с фиолетовыми веками. — Называл нас телками.
— Но если Сайрион раньше маскировался именно под такого странствующего святого человека, то как вы думаете, возможно ли… — предположил Ройлант. Он в отчаянии повернулся к караванщику, рассказавшему историю рыцаря-убийцы.
Эта мысль поразила всех сразу. Послышались дикие замечания и ругательства, вежливо приглушенные из уважения к покашливающему священнику.
На их фоне раздался голос ученого:
— Однако оба солдата, кажется, знают его таким, какой он есть: мудрецом и смутьяном. Я сам, — продолжал ученый, — имел сомнительное удовольствие долго спорить с ним. Его познания не безошибочны, но, в сущности, глубоки. Думаю, в такой близости я должен был увидеть какой-то намек на то, что он не тот, кем кажется.
— Как бы не так, — сказал священник. — Сайрион — король маскировки и несравненный актер. Хоть я и не могу предположить какой-либо веской причины, он все же мог довольно легко оказаться среди нас и одурачить каждого. А потом послал это вино, чтобы подразнить нашего благородного молодого благодетеля.
Оживленная беседа продолжалась еще несколько минут, пока благородный молодой благодетель не встал и его снова не потянули вниз.
— Нет-нет, оставайтесь с нами. Все равно вы его никогда не поймаете.
Они занесли купленную для него флягу с вином над бокалом и уговаривали его выпить. Ройлант сдался и выпил.
— На самом деле, — добродушно утешил толстый священник, — шутка может не ограничиться мудрецом. Сайрион все еще может быть здесь, сидеть среди нас. Почти любой в зале может оказаться им, переодетым.
— За исключением, конечно, дам, — заметил богатый торговец.
Священник не стал придираться к этому термину. Он, очевидно, решил притвориться ради компании, что «дамы» — это дамы. Торговец действительно имел в виду исключительно пол.
— Даже в этом случае мы не можем быть полностью уверены.
Раздались приближающиеся пьяные выкрики.
— Когда я был с братьями в Андрике, я случайно услышал об очень странном событии. Это касалась вечной битвы Добра со Злом, в которой невинность и благочестие были странным образом извращены, дабы помочь силам дьявола. Имя Сайриона связано с этой историей.
Окружающие расселись в предвкушении дальнейшего развлечения.
Ройлант осушил флягу и решительно потянулся к одному из соседних кувшинов.
— Давным-давно, — начал священник, поглаживая подбородок, — жил один богатый человек, у которого была прекрасная дочь…
ШЕСТАЯ ИСТОРИЯ:
КОВАРНЫЙ ЯНТАРЬ
— ПОГОВАРИВАЮТ, ЧТО КОЛЬЦО ПРОКЛЯТО, — тихо сказал молодой человек. — Но я на такие вещи не обращаю внимания. Я не верю в демонов.
— Вряд ли вы не заметите, если когда-нибудь встретите одного из них, — грустно улыбнулся Сайрион.
— И что же мне делать? Я растратил свое семейное состояние из-за глупых излишеств моей юности. Меня сбили с толку беспутные знакомые. Горько сожалея об этих ошибках, я постарался восстановить свое исчезнувшее богатство. Проходя однажды утром по городу в разгар моих стараний, я увидел ангела, которого несли на носилках, — самую красивую девушку в Андрике, Бердис, дочь торговца шелком Сармура. Сармур был богат, а у меня в ту пору не было ни гроша. Но, учитывая мое происхождение, он разрешил мне жениться на его дочери и назначил ей отличное приданое. Что я мог предложить взамен? Ничего. Естественно, я подумал об этом кольце, единственном имуществе, которое я сохранил. В моей семье оно передавалось из поколения в поколение. Стоит ли ему пылиться в шкатулке — или оно украсит руку моей изысканной жены?
Светловолосый, привлекательный и, по-видимому, слегка заскучавший Сайрион рассматривал кольцо, о котором шла речь.