Поскольку Ройлант ничего не ел, а кувшины были общими, убийца должен был проследить, чтобы зелье попало в его кубок. Теперь, после фиаско при Кассирее и публичного заявления Ройланта, у рассудительного убийцы были все основания позаботиться о том, чтобы смерть кузена Ройланта выглядела естественной. С состоянием вдовы правосудие можно было бы подкупить, но для этого требовалась некое прикрытие. Что означало смерть без раны, смерть от яда. И, несомненно, правдоподобная история, чтобы добавить весомости: злополучный Ройлант подвергся воздействию заразного безумия, от которого погиб раб Иобель. В таких случаях никто не найдет ничего необычного в том, что погибло больше одного человека.
Все еще пребывая в одиночестве, Сайрион воспользовался возможностью понюхать свой кубок. Кажется, ничего необычного в нем не было, но все заглушал всепоглощающий запах ароматической свечи. Он прикинул, кто из них мог ее зажечь.
Снаружи, в гудящей, мерцающей темноте Мевари и Элизет подошли совсем близко друг к другу. Раздался слабый треск хрусталя — развязался и упал жемчужный пояс.
Сайрион поменял свой кубок на шершавой ножке на выщербленный кубок Мевари. И стал ждать.
Вскоре вернулся Мевари; Элизет без пояса — минутой позже. Трапеза возобновилась. Мевари продолжал есть. Элизет и Сайрион продолжали молчать.
Через мгновение Мевари потянулся за кубком. Подняв, он взглянул на него и, вместо того чтобы выпить, приподнял брови. Поставив кубок на место, он с лукавой улыбкой повернулся к Сайриону.
— В самом деле? — спросил Мевари.
Сайрион был озадачен.
Элизет застыла как изваяние.
— Похоже, — сказал Мевари, — это не мой кубок. У тебя твой кубок, Элизет?
Изваяние опустило глаза и покрыло вино слоем инея.
— Я понятия не имею.
— А ты, мой имбирный пудинг, чей у тебя кубок?
— Чушь, — пробормотал Сайрион уголком распухшего рта.
— Хм… — Мевари не стал пить.
Без всякого предупреждения снизу донеслись ужасные скрипучие звуки, извлеченные, судя по качеству шума, из драной кошки.
Поднявшийся с проклятием Мевари вышел из павильона и что-то крикнул во двор: отвратительная какофония прекратилась.
— Ройлант, — ледяным тоном произнесла Элизет, — я вижу, ты все еще сосредоточен на идее считать себя нашей жертвой. — Ловким движением она сменила кубок Мевари, стоявший перед Ройлантом, на свой. — Значит, мы хотим тебя отравить? — Она подняла кубок Ройланта, ее глаза оставались устремленными на него. Она отпила вино, потом встала. — Тогда, если это было подстроено, я умру, не так ли?
— Да, — согласился он.
— Значит, я дура. Как я была дурой, выйдя за тебя замуж. Но мы женаты, я полагаю… Нет, я не стану запирать перед тобой дверь. Мевари убедил меня, что я должна быть послушной. Так что можешь прийти ко мне, когда захочешь. Если ты не слишком меня боишься.
Прихватив с собой холод, она вышла, миновав вернувшегося Мевари. На этот раз она спустилась по лестнице.
Мевари посмотрел на кубки.
— Что ж, — сказал он. — Позволь мне исправить ситуацию. У тебя мой кубок, у меня — Элизет, а у Элизет — твой. Поскольку мы с ней отравители, а Элизет, очевидно, отпила из твоего кубка, мы можем сделать вывод, что он безопасен. Мой, который теперь у тебя, тоже должен быть безопасен, так как я пью из него с заката. Впрочем, теперь ко мне перешел напиток Элизет — он кажется немного мутноватым. Неужели, дорогой Пудинг, ты увлекся ядами?
И Мевари выплеснул вино из кубка Элизет на пол и подушки.
— Вот так, — закончил Мевари с не обещающей ничего хорошего веселостью. Вернувшись к двери павильона, он крикнул: — Зимир, Хармул, принесите еще кубки. Их осталось еще довольно много, — ободряюще добавил он, обращаясь к Сайриону. — Ты действительно гораздо сообразительнее, чем я думал.
Сайрион выглядел оскорбленным.
Он стал выглядеть еще более оскорбленным, когда оборванные слуги побежали вверх по лестнице с десятью или около того кубками — все они были из одного набора и все выщербленные и шершавые, — и свалили их на центральный стол. Отодвинув тарелки с едой в сторону, Мевари наполнил кубки из кувшина. Разливая вино и звеня кубками, он много раз передвинул их друг относительно друга — свой, Сайриона и даже Элизет, теперь снова наполненный и включенный в звенящую мешанину.
— А теперь, — предложил Мевари, — каждый из нас возьмет по кубку, дорогой кузен, и выпьет.