В одну из ночей Юрий прохаживался по территории, тогда он услышал за углом крик, машинально ринувшись в сторону источника шума. Представшее его взору было отвратительно, неправильно, ненормально: трое охранников собрались вокруг одного лежащего, один из них поднимал и опускал окровавленный нож, другие что-то увлечённо делали, из-за спин было не разглядеть. Весь ужас открывшейся сцены Козырьков чувствовал спинным мозгом, что происходит он рассмотреть в полной мере не мог, но и без того было очевидно: ничего хорошего. Троица синхронно обернулась, услышав от Юрия фразу: «Какого чёрта?» На их лицах была кровь, взгляд не просто безумный, но потусторонне жестокий. Так лишь изголодавшийся хищник смотрит на свою добычу, маньяк на жертву. Один из них вытянул руку с чем-то, чего Юрий не хотел видеть, проговорив: «Бери». Он сказал это безо всякого оттенка в голосе, что делало ситуацию ещё более жуткой. Казалось, они не только сами никаких эмоций не выражают, но и чужих не замечают в упор, разучились понимать, что вообще такое человеческая эмоция. Не зная, что делать, Юрий побежал, пытаясь на ходу отыскать укромный уголок, в который он мог бы забиться и переждать угрозу. Встреча с опасностью лицом к лицу разительно отличалась от всего, с чем Козырьков до этого встречался: больше не было никаких шансов, не было удачи, не осталось мнимой «сюжетной брони», какую он чувствовал на себе до сих пор. Каннибалы пустились в погоню, так что сейчас Юрий впервые в полной степени осознал, что не является главным героем, никто его не спасёт просто потому, что он этого якобы заслуживает. Споткнувшись, потеряв равновесие, но не упав, он мельком глянул назад, преследователи были совсем близко. Впервые в жизни ему пришлось самому стрелять в кого-то, дрожащие руки не обеспечивали должной точности, неухоженное оружие так и норовило заклинить в ответственный момент. Патроны закончились раньше, чем пистолет развалился у Козырькова в руках, один каннибал был мёртв, второй ранен. Последний, совсем не заметив потери союзниками боеспособности, подбежал и вцепился зубами Юрию в руку, рыча как животное. Плотная куртка защитила тело, и он, подавшись назад и слегка вбок, повалил безумца на землю, навалившись сверху. Он наносил не желающему отпускать его руку каннибалу удары по голове. Как только это получилось, Юрий, находясь в состоянии аффекта, начал душить нападавшего, но это никак не получалось. Каннибал наотмашь отбивался, сил у него было на удивление много. Козырьков быстро поднялся на ноги и стал бить его по голове ногой, отчего на асфальте под головой избиваемого вскоре растеклась характерная красная лужица. Покончив с одним, ошалевший от ужаса и адреналина Юрий поднял с земли пистолет, перезарядил его дрожащими руками и в упор добил раненого, который пытался уползти в тень. На следующий день в соседних неглубоких могилках похоронили и каннибалов, и их жертву. Ямы наспех вырыли те, в ком ещё оставалось что-то от нормального человека. Все были напряжены и напуганы, а самым страшным для людей было то, что провизии им привезли не меньше, чем на месяц, из чего можно было сделать неутешительные выводы. Всматриваясь в лица наиболее тихих охранников, можно было заметить в их взгляде такую же устрашающую жажду, какая была у недавно захороненных, но никто не понял этого вовремя.