После моих слов по классу пролетает довольный то ли вздох, толи шепоток.
— Это кто тебе такое сказал?! — искренне изумляется учительница.
— Разве — не будет? — тоже, стараясь сделать это как можно искренней, удивляюсь я. — Думаете, вручение высшей мировой награды музыкальной индустрии и всемирной англоязычной премии за лучшее научно-фантастическое произведение пройдут для корейской нации совершенно незамеченными? Ей это безразлично? Так?
С интересом смотрю на медлящую с ответом женщину. Похоже, она перебирает в голове варианты «развития событий», но не находит среди них подходящего для озвучивания.
— Ситуация неожиданная, — наконец признаёт она и обещает. — Думаю, администрация «Анян» найдёт решение.
— Надеюсь на это, — внутренне смеясь, с серьёзным видом поддакиваю я.
— Но, — произносит учительница, вновь помахав в воздухе бумажкой. — Почему твои документы находятся в чужих руках? Почему в классе их передают друг дружке? Почему дисциплина на моём уроке нарушена?
Вообще-то это из-за БонСу. Она зарабатывает себе «очки», взявшись распространять в «Анян» информацию о моём решении получить награды здесь. А письма из Америки я отдал, чтобы она могла подтвердить ими свои слова. Но говорить об этом сейчас не стоит, ибо могут зачесть как «стукачество». В тюрьме лучше не болтать. Здесь в мгновение могут извратить самые безобидные слова, впрочем, как и в обычной жизни. Но только «отвечать за базар» тут приходится быстрее, чем на воле. Ибо всё происходит в коллективе меньшего размера и реакции человеческих отношений поэтому протекают стремительней…
— Просто захотела похвастаться. — отвечаю я учительнице.
— Берёшь ответственность на себя? — приподнимает ответ та правую бровь. — Если хочешь славы, отдай свои письма в музей. Так их смогут увидеть гораздо больше людей.
— Спасибо за совет, сабоним, — вежливо наклоню я голову.
— Пожалуйста, ученица. Ты… подготовилась к сегодняшнему уроку? Выполнила моё задание?
— Я старалась, — «обтекаемо» отвечаю я.
— Представь результат своего усердия. — просит сабоним и властно кивает. — Читай новые стихи!
Чуть слышно вздыхаю и, набрав воздуха, декламирую:
Я отрастила волосы ниже плеч,
Но никто в них не запускает пальцы
Никто не станет меня беречь,
Я — чемпион одиноких танцев!
(стихи А. Гончаровой)
— Что это? — удивляется учительница, раскрывая глаза.
— Сиджо! — уверенно отвечаю я. — Женская лирика, страдание, непредсказуемость — всё есть!
— Не то! — отрицательно мотает головою сабоним. — Совершенно неправильная размерность стиха и нет сладкозвучия.
— «Сладкозвучия»?
— Да. Попробуй что-нибудь другое.
Ты уходишь в закат, поджигая последний мост,
Я смотрю тебе вслед, не пытаясь найти причин.
Ну уж если это не подходит, тогда не знаю, что вообще нужно!
— Это лучше, — признаёт учительница. — Но ещё далеко до идеала.
— Я не стремлюсь к нему.
— Почему?
— Он скучен. Пару раз посмотрел и поставил на полку. В нём уже нечего улучшать, не к чему стремиться. Незавершённость порождает мысли и желание закончить или переделать. Побуждает к творчеству, сабоним.
— Странная мысль. Но твои результаты ещё далеки до того, чтобы их «поставить на полку». Тебе нужно больше практиковаться. Прочти что-нибудь ещё.
Без всякого удовольствия смотрю на учительницу. Не, конечно, могу сказать — «больше нету!». Однако я потратил прилично времени и сил, соединяя слова во всяких комбинациях. В результате получилось достаточное число забавных поэтических «уродцев», и просто жалко хотя бы раз не явить их миру. Создавал ведь. Старался. А другого случая, кроме этого урока, похоже, прочесть их просто не будет. Кому они нужны?
Обманчива наша земная стезя,
Идёшь то туда, то обратно,
И дважды войти в одну реку нельзя
А в то же говно — многократно!
(стихи И. Губермана)
— ЮнМи! — возмущённо восклицает учительница на фоне смеха за партами. — Что за лексика?!
— Это личные жизненные наблюдения, сабоним. Если вы про слово «гавно», то это ещё мягко. Правильно было использовать здесь — «дерьмо», но оно не рифмуется.
Класс впадает в веселье. Учительница сердится.
— ЮнМи! Прекрати! — требует она и говорит. — Отрицательный опыт, это всего лишь событие, но не вся жизнь.